Дурная кровь

– Действительно? И ты помнишь, когда это было? Что она делала?

Роланд задумался, жуя лепешку.

– Скорее всего, в пятницу, поскольку мы с Сильвией решили устроить небольшое мероприятие вечером, и я остановился купить вина к ужину, да, Сильвия ведь не пьет, но…

– Почему ты не поговорил с ней?

Роланд выглядел немного удивленным.

– Она сидела в машине и спала, – сказал он. – Я хотел подойти и постучать по стеклу, но она, судя по всему, спала так крепко, что я передумал.

– В какое время это было?

– После обеда, где-то в пять – половине шестого. Что-то случилось?

– Нет, – ответила Анника быстро. – Мне просто интересно. В какой машине она сидела?

Роланд выглядел обеспокоенным. Анника попыталась улыбнуться беспечно.

– Да, значит, относительно автомобиля… Это был «форд», пожалуй. Или «ниссан»? Я не очень хорошо разбираюсь в марках…

Биргитта действительно побывала здесь, в Хеллефорснесе. Роланд никогда бы не ошибся. Вероятно, он подошел и постучал по стеклу, но не получил ответа.

– Ты должна попросить ее в следующий раз заехать в Меллёсу, я знаю, что Сильвия будет очень рада. А ты по-прежнему живешь с Джимми? В Сёдере?

Она кивнула и откусила кусок чиабатты. Роланд Ларссон отодвинул от себя пустую тарелку, вздохнул тихонько и вытер усы салфеткой.

– Порой меня одолевает любопытство, как сложилась бы жизнь, если бы я уехал, – сказал он. – Сделал бы карьеру и начал работать в правительстве. Тогда, пожалуй, тоже жил бы в Сёдере…

Он многозначительно подмигнул Аннике.

Анника сунула в рот остатки хлеба, допила кофе и проглотила все вместе.

– Была очень рада увидеть тебя. – Она поднялась. – Пора ехать. – Она улыбнулась и достала ключи от машины из кармана брюк. – Надо возвращаться на работу. Всего хорошего тебе.

– Передай привет Джимми! – крикнул он ей вслед. – И постарайтесь вырваться сюда летом, у нас собственный пляж на озере.

– Конечно, – сказала Анника, – я передам ему.

Она чувствовала его взгляд на затылке, когда уходила.

* * *

Дом Сары Петтерссон, одноэтажная вилла с подвальным этажом, небольшим приусадебным участком и неухоженным газоном, находился на улице, пересекающей Фленвеген. Она снимала его у ныне покойного Олле Шёгрена, родственники которого никак не могли прийти к согласию, продать ли им эту недвижимость сразу или сначала отремонтировать. И пока адвокатские гонорары съедали всю возможную прибыль от продажи, Сара могла спокойно там жить.

Анника припарковала машину рядом с домом на улице, поднялась на крыльцо и, не обнаружив звонка, просто постучала. Дверь оказалась незапертой, и она приоткрыла ее.

– Эй! – крикнула она.

Внутри залаяла собака.

– Не выпускай его! – крикнула женщина из чрева дома.

Анника быстро закрыла дверь, собака лаяла в доме как сумасшедшая.

– Чарли, пойди и ляг.

Собака тявкнула еще пару раз и замолчала. Дверь открылась.

Сара Петтерссон явно прибавила в весе. У нее были длинные локоны, переливавшиеся разными оттенками красного и лилового цветов. Она крепко держала собаку за ошейник и смотрела на гостью широко открытыми от удивления глазами.

– Анника, боже, это ты? Что ты здесь делаешь?

Анника все еще стояла на крыльце.

– Не помешаю?

Сара достала свой мобильный телефон и бросила взгляд на дисплей:

– У меня клиент в час… входи, входи…

Она потащила пса с собой на кухню. Он был не чистокровный, а помесь овчарки и, пожалуй, лабрадора. Его язык свешивался наружу, и он пытался вырваться из рук хозяйки. Анника осталась стоять в дверном проеме кухни с коричневыми дверцами шкафчиков и оранжевой цветастой кафельной плиткой, хорошо сохранившейся с семидесятых годов. На столе рядами стояли маленькие бутылочки с лаком для ногтей, а также лежали пилки для них и ватные шарики, кусочки фольги и горы махровых полотенец. Сильно пахло ацетоном.

– Тебе лучше поздороваться с ним, – сказала Сара. – Иначе он не успокоится.

Анника протянула к псу руку, он сразу же подпрыгнул и попытался лизнуть ее в лицо.

– Хватит, Чарли!

Сара Петтерссон отвела собаку в соседнюю комнату и захлопнула дверь, Чарли залаял в знак протеста.

– Давненько мы не виделись, – сказала она и повернулась к Аннике. – Чем я могу помочь тебе? Хочешь сделать маникюр?

Анника посмотрела на Сару, они знали друг друга тридцать лет с той поры, когда Сара переехала на Холм Бродяг с матерью и ей как раз предстояло пойти в первый класс. Сара и Биргитта были лучшими подругами все эти годы, они ходили в один класс и в средней школе, и в гимназии. Анника никогда не принимала участия в их играх, да в принципе и не хотела этого. Они постоянно представляли себя парикмахерами, фотомоделями и визажистами, она же предпочитала нечто более подвижное, связанное с физическими нагрузками: дальние походы на лыжах и игру в снежки. Сара, теперь тридцатисемилетняя, была ровесницей Биргитты, но выглядела старше ее.

– У тебя свой салон? – спросила Анника и кивнула на предметы на столе.

– Diamond Nails, – ответила Сара и удалилась к холодильнику. Она достала из него банку низкокалорийного газированного напитка, протянула ее в направлении Анники, вопросительно приподняв брови.

– Нет, спасибо, – сказала Анника.