Дурная кровь

Один вопрос такой: был ли Абрахам уже в Париже глубоко нестабилен психически, как это описывал Джош, или его состояние ухудшилось за годы, которые он прожил в нужде и страхе, и его сердце было разбито после перенесенной трагедии? Или он писал в своих дневниках правду, и Джош действительно использовал свои деньги и влияние, чтобы подставить его и засадить в тюрьму для психически ненормальных? Если бы Абрахам попытался рассказать всю правду в полиции, ему бы не поверили.

Я залез в «Гугл» и нашел веб-сайт фонда «Белая роза». Судя по презентации, фонд существовал на средства, которые были завещаны отцом Джоша Салемом Х. Флейшером. И тут мое внимание привлек один момент. Джош рассказывал мне, что его родители погибли в автокатастрофе в июне семьдесят третьего. Но фонд был создан только через четыре года, в феврале семьдесят седьмого.

Я записал номер президента совета фонда, Лайонела Дж. Карпентера. После двух неудачных попыток ассистент все-таки соединил меня с ним. Я представился и сказал, что звоню от лица Джошуа Флейшера.

– Доктор Кобб, вы недавно разговаривали с Джошуа? Я имею в виду – лично? Когда это было?

– Да, мистер Карпентер, я гостил у него в Мэне несколько дней в октябре прошлого года.

– Я не имел удовольствия видеть его более сорока лет или около того, – сообщил Карпентер и немало меня удивил. – Я по воле Джошуа руководил фондом со дня его основания, но связь мы не поддерживали… А пару недель назад позвонил адвокат Джошуа и сообщил о его смерти.

– Увы, это правда. У него был лейкоз. Именно с этим связано то, что он обратился ко мне. Я психиатр, а мистер Флейшер был моим пациентом.

– Я слышал о вас, доктор Кобб. И кажется, недавно видел по телевизору. У вас вышла книга, не так ли?

– Да, все верно. Мистер Карпентер, я бы хотел задать вам один вопрос, если вы не возражаете. Фонд был основан Джошуа или его отцом?

Карпентер ответил не сразу.

– До определенной степени, – осторожно сказал он, – это была идея Джошуа. Но я бы не хотел обсуждать эту тему по телефону. Может быть, встретимся у меня в офисе сегодня в пять?

– Да, конечно, спасибо, я приду.

Карпентер оказался высоким, худым, изможденным мужчиной за шестьдесят.

Он пригласил меня сесть, попросил ассистента принести нам кофе и сказал:

– Я начал работать в адвокатской фирме Салема в середине шестидесятых, за восемь лет до трагедии. После его смерти мы еще пять лет не меняли название «Флейшер и компаньоны». Но потом появились новые компаньоны, и название пришлось изменить. Сэл был выдающимся человеком, блестящий ум, его все любили. Тогда он участвовал во всех светских мероприятиях на Манхэттене. Он был близок с кланом Кеннеди и до самого конца поддерживал связь с Джеки.

– Мистер Карпентер, позвольте, я спрошу прямо: какими были отношения Джошуа с родителями?

Карпентер снял очки и начал протирать стекла носовым платком.

– Скажу честно: он был необычным подростком. Умен, все учителя сходились на том, что у него блестящий ум, но иногда он вел себя… странно. Бывали ситуации, когда Сэл вынужден был использовать свое влияние, чтобы избежать скандала. Конец шестидесятых – начало семидесятых – непростые времена. Молодые бунтовали, демонстрировали старшему поколению свою свободу, но с Джошем все было сложнее, чем проблемы с наркотиками или алкоголем или езда с превышением скорости. Наоборот, он был очень уравновешенным для своего возраста. Даже не курил, насколько я помню.

– И?..

Карпентер закончил протирать очки, снова их надел и отпил глоток кофе.

– Джошуа был красивым, богатым и хорошо образованным молодым человеком. Естественно, он нравился девушкам, – сказал Карпентер, и мне показалось, что ему вроде как неловко. – Насколько мне известно, девушек у него было много. Но что-то с ним все-таки было не так. Некоторые из его девушек открылись родителям, и кое-что вышло наружу. Похоже, у него были… необычные склонности. Например, одна девушка заявила, что у него наклонности садиста. Понятно, что Сэл никогда не делился со мной подробностями. В любом случае он был убежден, что всему виной была излишняя болтливость сына. Джош якобы не понимал, что его девушки не обладают таким же богатым воображением, как у него, и могли всерьез воспринять истории, которые он им рассказывал. Насколько я понимаю, это отец не позволил Джошуа поступать в Гарвард, и таким образом была нарушена семейная традиция. Сэл боялся, что пойдут разговоры в университете, где его имя было широко известно.

У меня было такое чувство, что Карпентер долгие годы ждал возможности поговорить о Флейшерах. Эта история явно занимала его больше, чем он мог бы признать. Постепенно он посвятил меня в историю создания фонда.