Дурная кровь (СИ)

Первый зал был посвящен Попечительскому совету, который, как объяснила почтенная мистрис, денно и нощно трудится над тем, как бы сохранить для будущих поколений драгоценное наследие Цоса. Следующий зал был отведен под личные вещи некоего Алоизия Брумсворта, купца и почетного гражданина Цоса, в бывшем доме которого и располагался ныне музей. Далее гости попали в самый большой зал музея, где им было предложено осмотреть внушительную экспозицию, рассказывающую о выдающемся сыне Цоса Бернарте Абельгартене, прославленном писателе, краеведе, историке, ученом, меценате, педагоге, администраторе и создателе этого музея, а также дедушке мистрис Абельгартен. Рассказ почтенной дамы о своем великом дедушке изобиловал массой трогательных и интимных подробностей. Бере узнал, что Бернарт Абельгартен никогда не лгал в детстве, всегда долго и тщательно мыл руки, сходив в туалет, за всю свою долгую жизнь не выкурил ни щепотки табаку и не выпил ни унции спиртного, и женился в возрасте сорока одного года на тридцатилетней дочери местного кондитера только после того, как семь человек клятвенно заверили мэтра Бернарта в безупречном целомудрии девицы. Из зала Абельгартена все вышли в подавленном молчании, причем Чич от избытка чувств начал передвигаться исключительно на цыпочках.

Экспозиция, посвященная истории Цоса, находилась на втором этаже музея, и под нее отвели два небольших зала. Экспозиция была маленькой — два стенда со старинным оружием и полным комплектом ванагримских кольчужных доспехов. Посреди зала красовался макет Хорма, древней столицы Барии. В длинных остекленных витринах вдоль стен лежала всякая мелочь: покрытые патиной монеты, глиняные черепки, куски насквозь проржавевшего железа, которые некогда были частью вооружения, орудий труда, утвари, конской упряжи. У дальней стены, как раз напротив подставки с фонарем, была установлена раскрашенная деревянная статуя, изображающая короля Денхольма Болдвинга — так, во всяком случае, гласила табличка, установленная на постаменте статуи. Стену напротив украшала большая картина в золоченой раме. Мистрис Абельгартен сразу обратила внимание гостей на эту картину.

— Это живописная работа моего старшего брата, мэтра Филиппа Абельгартена, — сообщила она, — и на этом полотне изображен исторический момент: король Рейно объявляет о своем решении штурмовать Хорм.

— А причем тут Цос? — не выдержал Бере.

— Вы обещали не перебивать меня, молодой человек, — тут же отреагировала старушка. — Цос тут не при чем. Но картина основана на подлинных исторических событиях, описанных в Раберранских хрониках, и Филипп со всем старанием и присущим ему мастерством воплотил сюжет в этой картине. В центре вы видите фигуру короля Рейно, за которым стоят его отважные дружинники-ванагримцы. Взгляд Рейно устремлен на стены Хорма, в нем мы читаем решимость победить. Обратите внимание, как точно и тщательно выписаны детали. Мы даже можем прочитать девиз Рейно на штандарте, который держит за его спиной мальчик-оруженосец. Прекрасная работа, не так ли?

— Но, по идее, госпожа Абельгартен, на картине не хватает одного персонажа, — заметил Бере. — В свите короля Рейно была жрица богини Гедрахт. Почему-то ее тут нет.

— И откуда у вас такая непроверенная информация, юноша? — Мистрис Абельгартен перестала улыбаться. — Вы, наверное, никогда не читали Раберранских хроник, не так ли?

— Сознаюсь, не приходилось.

— Тогда вам простительно задавать такие вопросы. Рейно был великим королем, и он вел беспрестанную борьбу с магией и чернокнижием в Барии. И чтобы доказать мои слова, прошу вас взглянуть на этот экспонат, — старушка повела гостей к застекленной витрине, внутри которой красовалась цветная начертанная на пергаменте карта древней Барии. — Взгляните, на этой карте отмечены центры чернокнижия — Хорм, святилище Гедрахт в Цосе и еще несколько мест, где обитали жрецы всевозможных языческих культов. Рейно уничтожил эти гнезда суеверия. Его поход на Хорм был центральным эпизодом этой борьбы — ведь в Хорме в то время правил герцог Мерсен Красивый, глава ордена магов Мантэ, этих оборотней, которые использовали силу крови для перевоплощения и чародейства.

— Оборотней? — опять не выдержал Бере. — Никогда не слышал о способности магов Мантэ к оборотничеству.

— Вот и видно, любезный мэтр, что вы не читали хроники Ванхарта, — мистрис Абельгартен от избытка чувств брезгливо поджала губы. — Там черным по белому написано, что маги Мантэ подослали к Рейно убийц, принявших облик придворных короля. Однако Рейно разгадал этот маскарад и приказал их убить.

— Постойте, я слышал совсем другую историю. Якобы маги Мантэ убили людей Рейно, а потом оживили их и послали убить короля.

— Ох уж эти бульварные романы! Нет, нет и еще раз нет.

— Постойте… — Бере растерянно поглядел на мистрис Абельгартен. — Проклятье, как я сразу не догадался!

— Что такое?

— Метеоритное железо и цизанский сплав. О, черт!

— Не понимаю, о чем вы говорите, — мистрис Абельгартен вновь спесиво надула губы.

— Неважно, дражайшая госпожа. Что еще интересного есть в вашей коллекции?