Дурное влияние (СИ)

Велен промолчал, не произнося вслух слов прощения – несмотря на то, что его любовь к Килу никуда не делась, он все еще не был уверен, что сумеет простить его, - но и не отказывая в нем. Кил тоже ничего не говорил, не требуя ответных обещаний и заверений. Молчание не было неловким, а наоборот, вполне уютным и привычным. Как хорошо сейчас бы было сесть у Колодца, откинуться спиной на предплечье Кила, прикрыть глаза и пробыть здесь так до утра, наслаждаясь спокойствием и близостью. Тихий плеск воды, тепло руки любимого…

Он ведь не прикасался к Килу по-настоящему уже двадцать пять тысяч лет. Аватара полностью передавала все ощущения, не только тактильные, но и вкус магической энергии, например. Но все равно, вдруг что-то упускалось или дело было даже не в ощущениях, а в самом факте?

Велен с сожалением вздохнул и заставил себя собраться. Пора прощаться и уходить. Дренеи, расставаясь, говорили друг другу благожелательное «Да хранит тебя Свет», наставительное «Не теряй веры» или многословное «Пусть наару хранят тебя и твоих близких». Привыкнув к таким теплым и полным искренней заботы словам, Велен стал считать прежнее, эредарское «До встречи» слишком пустым и безэмоциональным. Но не будешь же говорить демону пожелания о Свете. Однако сейчас скрытое в ритуальной вежливой фразе обещание новой встречи было именно тем, что так нужно Килу от него.

Велен мягко улыбнулся ему.

- До встречи, Кил.

- До встречи, - тихим эхом отозвался тот.

Пророк развернулся и направился к выходу, но Кил вдруг вытянул огромную руку, преграждая ему путь. Можно было обойти или телепортироваться, но жест не выглядел угрожающим.

- Велен…

Пророк, следуя давней привычке, проснулся с рассветом. Он открыл глаза, и его взгляд уперся в ослепительно-белый потолок, покрытый изящной лепниной. Комната была Велену незнакома, и он растеряно заморгал, пока не вспомнил, где сейчас находится. Занятая Расколотым Солнцем деревня Солнечный Край на севере от Солнечного Колодца. Сколько «Солнца»! Определенно, у дренеев и син’дорай в культуре больше общего, чем готовы принять представители обоих народов! И все же Му’уру и А’далу удалось создать армию, где успешно сотрудничают шаттратские син’дорай и дренеи, объясняющиеся друг с другом на удивительной смеси всеобщего, орочьего, талассийского и дренейского языков. А еще недавно к ним присоединилась группа азеротских син’дореев - служителей Света под предводительством жрицы леди Лиадрин.

Велен усмехнулся, вспомнив, как старательно скрывал недоумение, когда маленькая и худенькая огневолосая жрица подошла к нему со словами благодарности за озвученное пророчество, обещавшее ее народу спасение и возвращение к Свету.

- Я была в Шаттрате, А’дал все рассказал мне о вашем пророчестве. Я так сожалею о своей глупости и высокомерии! Спасибо, что позволили мне осознать истинный путь Света! – воскликнула она, глядя на него пылающим пламенем Скверны, но удивительно чистым и одухотворенным взглядом.

Ничего не понимающий Пророк не нашел в себе сил разочаровать ее новостью, что она ошиблась или не так поняла слова А’дала. Вместо этого он принял мудрый и величественный вид и заявил, что сообщить столь ценное знание о будущем было его долгом. А потом намекнул, что иногда пророчество содержит важные детали, которые легко упустить из виду. И уточнил, все ли хорошо запомнила юная жрица. Она яростно закивала и, откашлявшись, звонко процитировала на певучем языке своего народа:

«Город Луны, что был кровью омыт,

Сбился с дороги средь Тьмы и обмана.

Станет предательство новою раной,

Сломленный Свет вдруг почувствует стыд.

К Солнцу народ свой вернуть поклялась.

Вестник спасения, рыцарь надежды.

Чтоб воссиял еще ярче, чем прежде,

Город Луны, сбросив Тьмы ипостась!»

Велен посоветовал жрице тщательно все обдумать, ведь именно она, знающая ситуацию изнутри, имеет больше всех возможностей правильно понять пророчество. А сам тихо скрипнул зубами. А’дал, предупредить не мог?! А если бы Велен сейчас сходу начал все отрицать? Часть плана Му’уру – несомненно, важная и потребовавшая долгой подготовки, - пошла бы насмарку!

У Велена были видения о вернувшихся к Свету и почитающих наару син’дорай, но не очень много и все они были недостаточно вероятными, чтобы на них опираться. Он предположил, что поведанное жрице будущее видел Му’уру: он больше всех контактировал с представителями этого народа. Но чтобы син’дорай поверили, предсказание приписали Велену, который с азеротскими син’дореями особо не ссорился, в плену у них не бывал, хитрости плести не должен. А в стихах – потому что так лучше воспринимать и передавать информацию, чем в форме пересказа картин из видений. Хорошо еще, что прорицатели узнают сведения о будущем по-разному, и вряд ли кого-то насторожит, что дренейский Пророк, кое-как изъясняющийся на талассийском, сделал предсказание именно на этом языке, да еще и в литературной форме.