Читаем Дурное влияние полностью

Я все еще пытаюсь придумать какой-нибудь ответ, когда Карл наносит первый удар. С такой силой, что мою руку буквально отшвыривает вниз. Ребро колоды врезается аккурат за средней костяшкой, отщелкивая завиток кожи. Под содранной кожей — какая-то бесцветная масса. Сперва она беловатая, но краснеет прямо на глазах. Такое чувство, будто в руку всадили огромную иглу.

— Один, — говорит Карл.

Сердце гулко стучит в груди, в голове шумит, и кажется, что все это происходит не со мной. Словно моя голова онемела. Словно я смотрю на происходящее откуда-то издалека.

Карл поправляет мою руку и замахивается колодой, но теперь не от плеча, как в первый раз, а поднимает колоду высоко над головой, как можно выше. И бьет. Гораздо сильнее и точь-в-точь в то же самое место. Можно подумать, что он пытается вбить туда гвоздь.

— Два.

Ощущение такое, что это нож, а не колода карт. Боль пронзает руку насквозь, словно там внутри все заходится от визга. Из дырки на коже проступает красная капля, идеальный маленький шарик, с третьим ударом превращающийся в кровавое пятно, размазанное по всей костяшке.

Он отсчитывает удары, все восемь, и хотя голос его не очень меняется, Карл не в состоянии скрыть, до чего ему все это в кайф. Его щеки, обычно такие бледные, почти прозрачные, наливаются цветом, будто он только что умял здоровенную тарелку горячего супа.

Когда он заканчивает, глаза у меня щиплет от слез, а все тело сотрясает мелкая дрожь, хотя внешне это никак не проявляется.

Моя рука — одно сплошное месиво. Порой ты забываешь, что внутри ты состоишь из красного, хлюпающего месива. Костяшки выглядят так, словно меня вспороли, желая поглядеть, что там внутри, — убедиться, что там, под поверхностью, это все еще я.

Но труднее всего сдержать слезы, когда я ловлю взгляд Олли. Глаза у него вытаращены, рот испуганно приоткрыт, полное впечатление, что с рукой я могу попрощаться.

Моя грудь ходит ходуном, будто я только что отбежал марафон. Воздух проскакивает внутрь какими-то судорожными рывками. Я стараюсь дышать нормально, но не получается. Сквозь пелену слез я вижу протянутую ладонь Карла, на которой аккуратной стопочкой лежит колода. Моя очередь снимать.

Я выдержал до конца раунда. Я не заплакал. Я не вышел из игры. Если я выйду сейчас, это будет нормально. Пусть я проиграл, но не позволил себя унизить. И если сейчас я возьму карту, то снова окажусь в игре и снова рискую проиграть. Ведь я легко могу проиграть Карлу. Но если я откажусь, то не смогу отыграться.

А вдруг мне подфартит, вдруг настал мой черед выигрывать… И я смогу влупить ему не слабее. Пусть знает, каково мне сейчас. Он смухлевал, отделав меня ребром колоды, и должен за это заплатить. Будет несправедливо, если он не испытает все на своей шкуре.

Смотрю на карты целую вечность. Никто ничего не говорит, никто не пытается меня подгонять. Они знают, о чем я сейчас думаю. Ребро колоды испачкано красным. При взгляде на нее теперь всегда будет вспоминаться моя окровавленная рука.

Иногда, решая, как поступить, ты вроде как обдумываешь самые разные варианты, но в действительности ты вообще ни о чем не думаешь. Просто ждешь, что сделает твое тело. Будто это твое тело приказывает голове, что делать, а не наоборот.

И вот сюрприз — моя рука вдруг сама тянется за картой. В полном шоке я смотрю на то, что она вытаскивает. Четверка треф.

Олли следующий. Десятка бубен.

Затем Карл. Мы видим карту раньше, чем он. Дама червей.

— Непруха, Бен, — усмехается он. — Опять мы с тобой.

— Нет. У вас десять-десять. Надо переиграть.

— Дама старше десятки.

— Не по твоим правилам, — возражаю я. Десятка — десять очков, дама — тоже десять. Ничья.

— Но дама старше. Так что я выиграл.

— Она не старше. Десять есть десять.

— Дама всегда бьет десятку.

— Нет, если дама тоже десять очков. Ничья. Это же твои правила. Вы с Олли должны переиграть.

Карл пожимает плечами, как будто ему западло тратить время на разговоры со мной, и протягивает колоду Олли. Тот снимает еще раз. Валет. Затем Карл. Пятерка.

Олли против меня. Сейчас я мог бы сорваться и убежать, и они не смогли бы меня остановить, но, во-первых, это выглядело бы ужасно, а во-вторых, я упустил бы свой шанс отквитаться. Олли не станет бить меня сильнее, чем я его. Хотя с такой рукой, как у меня, больно все что угодно.

Я вытягиваю кулак, и Олли как завороженный смотрит на него, собирая карты в колоду.

— Если хочешь, можешь сдаться, — бормочет он.

— Нет, не может, — встревает Карл.

Я качаю головой:

— Не хочу.

Олли слегка приподнимает мою подрагивающую руку, и я чувствую теплоту его пальцев. В другой руке у него колода. Он держит нормально, не как Карл.

Олли подносит колоду к красному месиву моих костяшек и примеривается для удара. Я вижу, как колода мелко дрожит у него в руке. Ноздри Олли судорожно раздуваются. Он замирает на целую вечность.

— Ты даже этого сделать не можешь! — подначивает его Карл. — Какой же ты все-таки придурок!

И тут колода взлетает вверх и лупит меня по костяшкам.

Перейти на страницу:

Все книги серии The Best of fantom

Торговец пушками
Торговец пушками

Знаменитый британский актер Хью Лори, воодушевившись литературными успехами своего друга и коллеги Стивена Фрая, написал пародийный боевик. Элегантный слог, тонкие шутки, обаятельные герои и далеко не банальные наблюдения были по достоинству оценены как взыскательными читателями, так и критикой. Ничего удивительного в этом нет — такой книгой, как «Торговец пушками», мог бы гордиться и сам П. Г. Вудхауз.Томас Лэнг — в прошлом штатный военный и профессиональный борец с терроризмом. А сейчас он — бродяга и авантюрист, которому нечего терять, кроме своего сердца, и на которого может положиться кто угодно, кроме него самого. Беда Томаса в том, что он не любит убивать людей, другая его беда — честность, а в мире наемных убийц и торговцев оружием честность и гуманность не в ходу. Но именно в этот мир злодейка-судьба забрасывает героя. Томасу бы продавать стекло-пакеты, губную помаду или пылесосы. Работа, конечно, тоскливая, но понятная. Звонишь в дверь и улыбаешься во весь рот. Но все иначе, если нужно втюхать боевой вертолет, способный сделать пятьсот миль в час и тысячу трупов в минуту. А если ты еще хочешь при этом выжить, спасти любимую девушку и честно отработать гонорар, то задача усложняется во сто крат…

Хью Лори

Шпионский детектив
Москит
Москит

Поэтичная история любви и потерь на фоне гражданской войны, разворачивающаяся на райском острове. Писатель Тео, пережив смерть жены, возвращается на родную Шри-Ланку в надежде обрести среди прекрасных пейзажей давно утраченный покой. Все глубже погружаясь в жизнь истерзанной страны, Тео влюбляется в родной остров, проникается его покойной и одновременно наэлектризованной атмосферой. Прогуливаясь по пустынному пляжу, он встречает совсем еще юную девушку. Нулани, на глазах которой заживо сожгли отца, в деревне считается немой, она предпочитает общаться с миром посредством рисунков. Потрясенный даром девушки, Тео решает помочь ей вырваться из страны, пораженной проказой войны. Но вместе с сезоном дождей идиллический остров накрывает новая волна насилия, разлучая героев.Мощный, утонченный, печальный и мерцающий надеждой роман британской писательницы и художницы Ромы Тирн — это плотное, искрящееся красками полотно, в котором завораживающая красота Шри-Ланки и человеческая любовь вплетены в трагическую, но полную оптимизма историю. Роман номинировался на престижную литературную премию Costa.

Рома Тирн

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Королева Камилла
Королева Камилла

Минуло 13 лет с тех пор, как в Англии низвергли монархию и королеву со всеми ее домочадцами переселили в трущобы. Много воды утекло за эти годы, королевское семейство обзавелось друзьями, пообвыкло. У принца Чарльза даже появилась новая жена – его давняя подруга, всем известная Камилла. Все почти счастливы. Чарльз выращивает капусту да разводит кур, королева наслаждается компанией верной подруги и любимых собак… И тут‑то судьба закладывает новый крутой вираж. Все идет к тому, что монархию вернут на прежнее место, но королева Елизавета вовсе не хочет возвращаться к прежней жизни. На трон предстоит взойти Чарльзу, да вот незадача – Камиллу никто королевой видеть не хочет. И очень кстати объявляется новый претендент на трон…«Королева Камилла» – продолжение знаменитой книги Сью Таунсенд «Мы с королевой». Это добрая и в то же время едкая история о злоключениях королевской семьи, в которой все почти как у людей.Книга издана с любезного согласия автора и при содействии Marsh Agency

Сью Таунсенд

Современная русская и зарубежная проза
Дурное влияние
Дурное влияние

Бен и Олли — друзья не разлей вода. Они обычные мальчишки, живущие в обычном лондонском пригороде. Но однажды их мирная и скучная жизнь буквально взрывается — на их улице поселяется таинственный Карл. У него странные игры, странный язык и странные желания. И он очень, очень опасен. С Карлом весело, страшно и опасно. Но вот проблема — Бен не готов уйти на второй план, а его верному оруженосцу Олли с Карлом куда интереснее. И вся троица пускается в приключения, которые вскоре перерастают в неприятности, а затем и вовсе в борьбу не на жизнь, а на смерть. Насколько далеко зайдет Карл, прежде чем остановится? И насколько жуткими должны стать его затеи, чтобы отказаться от них?Новая книга Уильяма Сатклиффа, непревзойденного рассказчика, остроумна и страшна одновременно. Сатклифф рассказывает о том, как будничные ситуации, в которых оказывается каждый человек, могут обернуться трагичными и волнующими приключениями. Эта книга — о первобытной борьбе за власть, лежащей в основе всех человеческих взаимоотношений, как детских, так и взрослых. «Дурное влияние» — самый глубокий из всех романов Уильяма Сатклиффа.

Уильям Сатклифф

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза

Похожие книги

Заберу тебя себе
Заберу тебя себе

— Раздевайся. Хочу посмотреть, как ты это делаешь для меня, — произносит полушепотом. Таким чарующим, что отказать мужчине просто невозможно.И я не отказываю, хотя, честно говоря, надеялась, что мой избранник всё сделает сам. Но увы. Он будто поставил себе цель — максимально усложнить мне и без того непростую ночь.Мы с ним из разных миров. Видим друг друга в первый и последний раз в жизни. Я для него просто девушка на ночь. Он для меня — единственное спасение от мерзких планов моего отца на моё будущее.Так я думала, когда покидала ночной клуб с незнакомцем. Однако я и представить не могла, что после всего одной ночи он украдёт моё сердце и заберёт меня себе.Вторая книга — «Подчиню тебя себе» — в работе.

Дарья Белова , Инна Разина , Мэри Влад , Олли Серж , Тори Майрон

Современные любовные романы / Эротическая литература / Проза / Современная проза / Романы
Адриан Моул и оружие массового поражения
Адриан Моул и оружие массового поражения

Адриан Моул возвращается! Фаны знаменитого недотепы по всему миру ликуют – Сью Таунсенд решилась-таки написать еще одну книгу "Дневников Адриана Моула".Адриану уже 34, он вполне взрослый и солидный человек, отец двух детей и владелец пентхауса в модном районе на берегу канала. Но жизнь его по-прежнему полна невыносимых мук. Новенький пентхаус не радует, поскольку в карманах Адриана зияет огромная брешь, пробитая кредитом. За дверью квартиры подкарауливает семейство лебедей с явным намерением откусить Адриану руку. А по городу рыскает кошмарное создание по имени Маргаритка с одной-единственной целью – надеть на палец Адриана обручальное кольцо. Не радует Адриана и общественная жизнь. Его кумир Тони Блэр на пару с приятелем Бушем развязал войну в Ираке, а Адриан так хотел понежиться на ласковом ближневосточном солнышке. Адриан и в новой книге – все тот же романтик, тоскующий по лучшему, совершенному миру, а Сью Таунсенд остается самым душевным и ироничным писателем в современной английской литературе. Можно с абсолютной уверенностью говорить, что Адриан Моул – самый успешный комический герой последней четверти века, и что самое поразительное – свой пьедестал он не собирается никому уступать.

Сьюзан Таунсенд , Сью Таунсенд

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее / Современная проза