Дурной пример заразителен

Только теперь я поняла, что Храпов принял нас с Валерой за очень близких знакомых. Я, по его мнению, искала убежища в этой машине. Храпов же, судя по всему, не захотел ввязываться в наш конфликт. Неужели Валера выглядел таким обозленным, а я настолько испуганной?

– Михаил Александрович Храпов? – строго спросил Гурьев.

– Да, я, – опешил Храпов, совершенно не ожидая, что мы знаем его имя.

– Вы нас не за тех приняли, – объяснил Валера важно.

– Я уже понял, – тут же нашелся Михаил Александрович. – Откуда вы меня знаете?

Он внимательно посмотрел на нас. В его глазах не было ни тени испуга. Вот это выдержка у человека. В его машину вламываются два совершенно незнакомых человека, а он только удивился этому.

– Хотя вас, девушка, я, кажется, узнаю, – неожиданно сказал Михаил Александрович, откинувшись на своем кресле. – Ирина Лебедева?

Я кивнула в ответ, подтверждая догадки Храпова.

– Так что вам от меня нужно? И зачем было так ломиться в мою машину, когда мы могли бы спокойно поговорить в офисе? – удивился Михаил Александрович.

– Нет, спокойного разговора с вами не получится, – заметил Валера. – Мы занимаемся частным расследованием произошедшего на хладокомбинате пожара, а также еще ранее подстроенного отравления.

– Вы? – удивился еще больше Михаил Александрович. – Вот уж не думал, что телевизионщики занимаются такой ерундой.

– Да уж приходится, – подтвердил Валера.

– И у вас есть лицензия на частную сыскную деятельность? – поинтересовался Михаил Александрович изумленно.

– Нет, мы работаем на себя, – ответила я.

– Ха, и чем я могу помочь таким профессиональным сыскарям, как вы? – усмехнулся Михаил Александрович.

– В результате расследования нам стали известны кое-какие обстоятельства, – объяснил Валера. – Например, то, что вы, Михаил Александрович, проводили левые сделки с клиентами хладокомбината, и то, что на складе на момент пожара была одна крупная партия товара, которая не проходила по официальным документам. Вы были заинтересованы в этом пожаре, а значит, становитесь первым подозреваемым.

– Я? Ничего умнее вы не придумали? – спросил Михаил Александрович. – У вас против меня есть какие-то улики?

В машине возникло молчание, так как нам с Валерой нечего было ответить на этот вопрос. Храпов же продолжил:

– Так что вы тогда ко мне привязались? И вообще, насколько мне известно, по факту произошедшего заведено уголовное дело. Милиция теперь выясняет все обстоятельства. Вам-то это зачем нужно?

Мы с Валерой переглянулись. Разговор явно не клеился, так как инициативу в беседе взял на себя сам Храпов. Мы же с Валерой немного растерялись, заметив, что он ничуть не испугался наших обвинений, а, напротив, начал вести себя нагло.

– Михаил Александрович, напрасно вы упорствуете, – произнес Валера. – Доказательства можно найти. Для нас это не так сложно. А вот чистосердечное признание сейчас облегчит вашу участь.

– И какая же у меня участь? – хохотнув, весело спросил Храпов.

Вот такого тона мы с Валерой уж точно от него не ожидали. Человека обвиняют в совершении серьезного преступления, а он еще и издевается над нами.

– Хватит ломать комедию и строить из себя невиновного, – решительно сказал Гурьев.

– Я и так ни в чем не виноват, – произнес Михаил Александрович. – На складе готовой продукции во время пожара не было ни одной левой партии. Только теперь это уже, к сожалению, не докажешь.

– А куда же вы отправили товар? – поинтересовалась я. – Татьяна Анатольевна же должна была наутро произвести ревизию, и она уверена, что вы не успели избавиться от левой партии.

– Ага! Значит, это сама Бурлаева указала вам на меня, – догадался Михаил Александрович. – Вот откуда вам известно про левые партии. Значит, Татьяна Анатольевна уверена, что это я организовал поджог. Почему же она сама со мной не поговорила?

– Она вас боится, – призналась я, и Валера громко шикнул, чтобы я не делилась с Храповым всей информацией.

– Так я же говорю вам, что это не я сделал! Партию мы вывезли еще вчера вечером часов в восемь. Я же не дурак совсем. С какими бы глазами я посмотрел на Бурлаеву, когда бы она во время ревизии обнаружила большую партию мороженого, которое не проходит по официальной документации. Кстати, у меня даже и доказательство этого есть. Я хоть и занимался левыми продажами, но со своими клиентами также подписывал своеобразные договоры.

Михаил Александрович открыл свою папку, где находились какие-то документы, рассортированные по многочисленным файлам. Храпов просмотрел сам несколько бумаг, а потом достал одну из папки и протянул мне.

Это была копия двустороннего договора между каким-то заказчиком, имя и фамилия которого мне ни о чем не говорили, и самим Храповым. В договоре кратко указывались обязательства сторон, а также сроки исполнения заказа, на которые я обратила особое внимание. Судя по числам, договор был подписан всего неделю назад, и по его условиям заказчик должен был получить продукцию в полном объеме еще вчера. Внизу стояли подписи самого Храпова и частного предпринимателя с другой стороны.