Дурные дети Перестройки

– С бабой. Я теперь мужик. Выебал бабу по-настоящему. – Его осанка изменилась, появилось как будто что-то снисходительное, даже улыбаться перестал.

* * *

Оказалось, его мама, встревоженная слухами о противоречивом половом созревании сына, решила взять дело в свои руки. Сама купила бутылку вина и, договорившись с одной из разбитных местных пьяниц Каплуновой, решила Рашида дефлорировать. «Подоить телёночка» – как она сформулировала, когда пришла с пузырём к Каплуновой, после чего они ударили по рукам.

Каплунова тщательно хранила тайну, но со временем неизбежно удалось узнать все, даже самые мельчайшие, подробности. Рашид сначала долго изучал её «пизду и сиськи», а потом просто послушно исполнял все указания Каплуновой, лёг сверху, вставил и… сразу кончил прямо в неё. Никто не ожидал, но бухая и пожилая Каплунова залетела от Рашида. Времена были тёмные, медицина и нравы были тяжёлые, всё резко усложнилось.

Рашид недееспособный, ему лет 20, ей 45, и она не просыхает из них минимум 15. К маме Рашида она пришла, когда уже был третий месяц, то ли за деньгами на аборт, то ли на опохмел. Мама Рашида всколыхнулась:

– Рожай! Рожай, я себе заберу!!! – И Каплунова родила.

* * *

Рашид предлагал ей жениться, но она отказалась, отдала неожиданно здоровую дочку его маме на поруки и, невольно породнившись, стала избегать Рашида и его семью, иначе стали к нему относиться и мужики. Денег у Рашида так и не появлялось, так как мама забирала всю пенсию, а сигареты «Пегас» выдавала ему сама, покупая их по оптовой цене. К тому же мама с коляской теперь барражировала район и, если встречала мужиков с Рашидом, кричала на них и лезла в драку.

Рашид очень полюбил дочку, хотя не мог толком понять, как она появилась, и, судя по всему, считал её скорее своей сестрой. К сожалению, оставлять дочку-внучку с ним не представлялось возможным, а Каплуновой было не до этого, и мама Рашида замоталась, видимо, потеряла контроль за его здоровьем, или просто время пришло. Кажется, дочке было около года, как Рашид умер, просто однажды не проснулся утром, и всё. Тихо так и скромно отошёл, в 21 год.

Прощание мама проводила прямо рядом с его скамейкой около парадной, было человек 500. Алкаши жались в сторонке, основная масса людей были заплаканные дети разных возрастов, и его с Каплуновой дочка рыдала вместе со всеми на руках у все ещё полной сил мамы Рашида. Мама Рашида стояла рядом с Нонной Георгиевной как Мадонна, с голосящим прямо в микрофон на весь район ребёнком Рашида на руках. Похоронили его где-то на Северном кладбище, мама лично производила сортировку тех, кто едет, и тех, кто не едет на кладбище, и отшила всех алкашей и детей. Каплунова не пришла, хотя её вроде как ждали.

Когда Рашида не стало, эта парадная, всегда бывшая центром притяжения и культурного обмена, как-то резко превратилась в обычную парадную, вся как-то выцвела и поблёкла, сирень как будто не такая густая, и даже Шурик в девяностых словил волну популярности и уехал работать в Москву, после чего тоже умер. Умерла, кажется, и бабка, которая разбивала цветник около парадной Рашида, и теперь там растёт только редкая трава и сыплется мусор с верхних этажей.

Мама Рашида, имени которой я не запомнил, уехала с внучкой то ли в Ташкент, то ли в Ашхабад, они вообще, кажется, были оттуда. Тогда этому никто не придавал значения, но она давно собиралась с Рашидом назад к родственникам, и он что-то рассказывал про юг, про то, что там всегда тепло, дядя, тётя, бабушка, братья, солнце, курага…

Глава 4 Трудовая

Первые деньги я заработал лет двенадцати от роду, на так называемом УПК в школе, уж и не помню, как оно расшифровывается, учебно-производственное что-то, кооператив или комбинат, что ли… Это был 1986-й год. У моей советской школы были «шефы» – абразивный завод «Ильич» и его дружный коллектив. УПК было занятие хоть и субботнее, но обязательное, и началось оно с того, что наш мастер Владимир Семёнович, водил нас по цехам с экскурсией и показывал, как «запекают» алмазные диски, которыми потом шлифуют различные необходимые народному хозяйству детали, и объяснял, что такое «абразив», как он важен советским людям! Конечно же, видимо для разжигания энтузиазма в детях, он рассказал и историю про то, что на «Ильиче» шлифовали что-то, без чего Гагарин не полетел бы в космос. Стенды с фотографиями Гагарина и гигантские абразивные круги в музее завода, искусственные алмазы и порошки под номерами, доска почёта победителей социалистических соревнований, Героев Труда, ветеранов, коммунистов, беспартийных… Композиция из красных флагов и вымпелов обрамляла пурпуром бюст Ленина.

– Красный уголок – это честь и слава нашего завода, – мямлил экскурсовод, восторженно перебирая расшитые славицами советскому труду вымпелы…

– Это переходное знамя выиграл наш цех в прошлом году, и каждый из работников получил премию 15 рублей к 13-й зарплате…