Дурочка

Артем садиться на пол между ними. Я ощущаю, как его нос прикасается ко мне. Кончик легко трется о кружева трусиков, и он глубоко втягивает воздух в себя. Я переживаю его прикосновения по горячему дыханию, вырывающемуся из его рта, по нежным губам, скользящим через ткань по мне. Они задевают внутреннюю сторону бедер, пока он дышит и дышит. Мною. Лицом он почти вложился в меня, самое чувственное место. Пачкается моим ароматом. Дышит громко, шумно, с наслаждением.

– Божественный аромат женщины. Какая прелесть. Думаю, любой мужчина с вами согласиться Артем. Верно, дорогой?

– Смотря где и из какого места несет, дорогая, – отозвался папа.

Ну, он всегда очень конкретен.

– Запах женщины, это так романтично, – не унимается мама, кажется, еще больше распаляясь от сопротивления папы, поддержать такую роскошную и пикантную тему. – Кажется, был фильм с Аль Пачино, не помню.

Все это время, я остро ощущаю присутствие и тепло от чужого тела. Артем поглядывает на меня, пусть изредка, искоса, но смотрит. Его нос и губы, живо и сочно вспоминаются мне между моих ног, отзываясь неровным дыханием в груди. Вчера он жадно и долго прикасался там, не вторгаясь. Невыносимо горячо. Я даже не знаю от чего больше, от воспоминаний или от неловкости сейчас. Но я чувствую, как между моих ног тоже стало горячо.

– На минуту, – сообщаю я, сбегая в дамскую комнату, так как нестерпимо сидеть рядом. Нужно умыться. Я волнуюсь слишком сильно.

Спустя пять минут в дамский туалет зашла мама.

– Что у вас происходит? Ты вся на нервах.

– Ничего. Попросту странный тип. Новый партнёр отца?

Она подходит к зеркалу и начинает поправлять и без того безупречный макияж, смотрит на меня не довольно.

– Ты хоть иногда интересуйся его делами? Отец совершает крупнейшую сделку в жизни. Не заметно, как он не в себе, – манерно возвращает невидимый волосок на место.

– Ты к нему вечно придираешься. Зачем тогда меня позвали? Зачем вообще все сливать?

– У Берцева большая семья. Продает, потому что возвращается. Приятный мальчик, не находишь?

От ее слов, я стыдливо прячу глаза. Ах, какое слово – приятный. Ведь мог вчера поиметь как захочет, а не стал. Мне было так хорошо, что я даже не помню, стонала ли от всего этого. Но тело услужливо подсказывает, что хочется еще. И еще. Мы не завершили начатого. Я невольно краснею.

Нужно перестать об этом думать. И это не укрывается от мамы. Она смотрит участливо, а потом, сделав шаг, начинает приводить меня в порядок. Убирать волосы за плечи, осматривать кожу на лице, смахивать пылинки.

– Можно тебя о чем-то попросить, – говорит она, и ее холеное лицо так близко, что мне не солгать.

Наверняка сейчас будет ругать за Юльку. Обреченно киваю.

– Если Артем будет ухаживать за тобой, откажи ему.

Смотрю на нее с изумлением.

– Он партнер отца. Пока сделка не пройдет, будет лучше, чтобы он к тебе был благосклонен. Понимаешь о чем я?

Пару секунд пытаюсь сообразить. В смысле, что бы хотел меня? Как говорит мама «ничего не давать, все забрать».

– Танталов до сих пор не провел кредит? – спрашиваю, ощутимо волнуясь за папу.

– Провел. Но никому об этом знать не нужно. Будь умницей. И позвони Назару.

Вот уж точно кому не собираюсь звонить, так ему. На моей памяти это мой первый парень, из простой семьи, что понравился ей. Настолько удивительно и неожиданно. Чертов, Назар прописался у нас. Что ужасно раздражает, так как теперь мама может смело говорить, что она одинокого относится ко всем людям. И больше всего меня раздражают приходы Назара с ожиданием меня. Ему ничего не стоило ждать меня дома по несколько часов, попивая с мамой чаи-кофе. Будто других дел не имеется.

– Со своими друзьями сама разберусь.

– Да, да, – она достает из сумочки красную помаду, пудру, чтобы освежить макияж.

– Мам, я знаю, что здесь не место, но.

Она тщательно пудрится и не смотрит на меня, улыбается себе в зеркало.

– Как я?

– Хорошо, – киваю. – Мам, я хотела тебе кое-что рассказать.

Она убирает косметику и достает духи, нюхает.

– Аромат женщины, – смеется. – Ты ведь поняла, о каком именно аромате он говорил.

– Нет, не поняла.

– Ты еще совсем ребенок.

– Мам! Мне сделали предложение по работе.

Она замирает, перестает кокетничать со своим отражением и выпрямляется.

– Алиса, здесь и в самом деле не место.

– Но потом мы будем заняты.

– Поговорим дома.

– Да, не возможно дома, – сплескиваю руками. – Вы же без конца ругаетесь.

– Мы уже все обсудили. И ты знаешь, я права.

– Нет.

Брызгается духами, и вся комната погружается в тонкий цветочный аромат Дольче Габбана.