Душа

– Как я заметила, в других мирах отэспаре нет таких чётких телесных очертаний. Души еле различимы.

– Да, это возможно только в раю.

– А в аду? Если жизнь на Земле – это ад, тогда и в аду возможны очертания тела и физическая оболочка.

– Про ад ничего не могу сказать точно. Это моё предположение, что жизнь на Земле – тоже ад. Но, судя по всему, ад и рай – единственные весомые и устойчивые миры. Остальные летучие и непостоянные. Ты же помнишь цветовые волны?

– Да, помню.

– Эти отэспаре волнообразны и сливаются друг с другом, образуя необыкновенные цвета и плотности в зависимости от количества и качества душ, находящихся там в конкретный момент времени, и от их взаимодействия.

– Хорошо, что мы сделали эксперимент тайным до его окончания и ограничили доступ к программе. Если станет известно, какие этапы проходит душа после смерти, люди начнут придумывать подлоги, и это нарушит естественный порядок вещей и природу бытия. Так что мы всё сделали правильно!

– Высшие силы решили, что в будущем это поможет человечеству. И потом, мы были бескорыстны в своих делах, это тоже не надо сбрасывать со счетов, – Патрик ласкает меня влюблённым взглядом. – Что мы всё про дела да про дела? Пойдём.

Он легко встаёт, увлекая меня за собой. Мы идём по мягкой поляне зелени и пуха. Повсюду павлины распустили свои хвосты и машут ими, давая полюбоваться переливчатой красотой оперения. Лица окружающих светятся счастьем, любовью и добротой.

– Вот ради чего мы проходили все испытания и страдали на Земле! Вот зачем мучились и отдавали последнее. Жили в нужде, и бывало, что нечего было есть. Не спали, в научных изысканиях, и грызли гранит науки.

– Да, милая, ради этого. Если бы мы на Земле знали, к чему мы идём, жить было бы легче.

– Теперь, когда люди узнают, что загробная жизнь существует, и что она может быть прекрасной, если жить по совести и с верой в это, тогда, представь, насколько совершенным станет человечество!

Я не перестаю восхищаться и изумляться окружающему миру.

– Тогда уж точно не будет страхов и желания достичь превосходства любой ценой. Не будет стремления к власти, славе, богатству. Не станет тщеславия и обмана.

– Главное, – вера в это и вера вообще.

Мы идём сквозь густые деревья с диковинными плодами. Патрик срывает фрукт жёлтого цвета, похожий на абрикос, и протягивает мне. Я откусываю. Не сок, – нектар, – льётся по моему подбородку. Внутри плода косточки, похожие на маленькие каштаны. Вкус у фрукта очень сладкий, но не приторный, а с кислинкой. У другого дерева ветки опустились чуть не до земли под тяжестью ягод.

– Это шелковица! – восклицаю я. – Я ела в детстве у бабушки, в последней жизни. Мы с другими детьми забирались на дерево, срывали ягоды и сразу клали в рот. После этого у меня руки были красные. От красной шелковицы. Есть ещё и белая. Да вот же она!

Я срываю ягоды одну за другой и с наслаждением ем. Патрик с умилением смотрит на меня.

– Сначала я тоже ел много ягод и фруктов. Теперь уже более или менее спокойно отношусь к дарам природы.

– А вот билимбо!

Я бегу к дереву с плодами, похожими на огурцы. Они несъедобны в сыром виде. Но сок билимбо можно добавлять как приправу, или варить желе. И ещё очень вкусный получается кисель.

– Я ждал тебя, потому что мне предстоит, если так можно выразиться, командировка, – обращается Патрик ко мне, взяв меня за руки и пристально глядя в глаза.

– Какая ещё командировка?

– Здесь мы имеем право выбора, и кто хочет, может прожить ещё одну жизнь на Земле, в отличие от тех, кто застрял в цветовых отэспаре. Они принудительно отправляются на исправительные работы, чтобы снова пройти экзамен.

– И я тоже хотела бы.

– Я и не сомневался, что ты захочешь это пройти ради нашего эксперимента.

– Да, это даже необходимо.

– Уверяю тебя, что здесь никто не проявляет желания снова оказаться там и мучиться. И ещё неизвестно, вернёмся ли мы с тобой сюда.

– Мы-то наверняка вернёмся, благодаря эксперименту.

– Ты вернёшься. Вероятнее всего. У тебя душа сохранена и привязана. И если ты снова захочешь прожить жизнь в другом теле, из-за контроля над твоей душой тебя всё равно, скажем так, засосёт сюда обратно.

– А ты можешь потеряться… – догадываюсь я. – Может, тогда ты всё же откажешь себе в своём желании? Подождёшь меня здесь?

– Мне тебя так тяжело здесь ждать в бездействии, – Патрик размышляет. – Есть вероятность, что мы снова встретимся там. Но она маленькая. Ты должна будешь меня найти, так как будешь больше информирована в какой-то момент времени о своей миссии на Земле. А я даже знать ничего не буду. И могу встретить кого-нибудь, и тогда здесь буду уже не с тобой. И ты на Земле можешь быть не одна.

– Да, нам надо как-то договориться встретиться там. Интересно, наша программа предусматривает такой поворот?

– Она ловит импульсы твоих бьёнстри. Какой-то период времени ты будешь неуловима в земной жизни, но вскоре бьёнстри обретут массу, проявятся и будут зафиксированы программой.

– Если у нас сильная духовная связь, то мы найдём друг друга в любом случае.