Душа архонта

Фиона пожала плечами, и ее лицо снова стало скучным и бесстрастным. Хранитель протянул амулет обратно, но одержимая отрицательно покачала головой.

— Забирай себе.

По коридору кто-то шел, задевая за стены твердым предметом и карябая им полы.

— Брысь отсюда! — прикрикнул Галар, скривившись от гадливости при виде Фионы.

Девушка проворно вскочила на ноги и юркнула в темноту за поворотом. Галар уселся на складной стул.

— Хочешь, я прослежу, чтобы она здесь больше не появлялась?

— Нет, не хочу. Зачем ты пришел?

— Почему ты такой странный? Нравится страдать подле этой тупой твари?

Ханлейт спрятал амулет в карман, не ожидая от внезапного посещения мага ничего хорошего. Он промолчал.

— Тебя хорошо кормят? — задал Галар новый вопрос, наклоняясь к решетке и заглядывая Хану в лицо, — я рискну поговорить с Айвортом, чтобы тебе приносили еду с поверхности, а не тюремную баланду.

— Не бери на себя труд.

— Послушай, Ханлейт… Передавая тебя в руки ордена, я следовал своему долгу. Поверь, я не причастен к приговору, который тебе вынесли! — искренне сказал Галар.

Во вторую часть покаянной речи Ханлейт поверил — на решения Верховного советника Галар никак не влиял. Хан не мог уклониться от новой пытки — терпеть общество мага. Ему предстояло выслушать все, что тот ему приготовил…

— Если бы ты попался другому Хранителю, твоя участь была бы еще хуже! Эльфы моего клана обращались с тобой в дороге достойно, это я им приказал! Я хочу, чтобы мы расстались по-доброму, Ханлейт. Ты должен понять меня.

— Я ничего тебе не должен.

— Подожди злиться, я еще не все сказал. Когда я сидел в соседней камере, я много думал. Я день за днем ждал, что ты объявишься, пришлешь весточку и снимешь с меня все несправедливые обвинения. Но ты молчал, и я оправдывал тебя: вдруг ты болен или попал в беду? А потом я тебя простил.

— Нужно мое прощение, чтобы не мучила совесть? Сходи в храм и отпусти грехи официально.

— Ханлейт, ты стоишь на пороге смерти, как ты можешь говорить таким тоном? — совсем расстроился Галар, — не волнуйся за Моран: я сделаю ее счастливой. Передать мне девушку было верным решением. Не сожалей о нем.

— Она была счастлива. Со мной.

— Судьба распорядилась иначе…

«Галар не оставит меня в покое!» — ясно понял Хан, — «он будет приходить снова и снова, пока до казни остается время! Местью он насладился, а теперь магу понадобилось обрести душевное равновесие!»

— Галар, я простил тебя. Моего слова достаточно, чтобы не утруждать тебя дальнейшими посещениями казематов?

— Правда? — наивно переспросил Галар.

«Нисколько он не изменился, просто я плохо его знал! Однажды я купился на эту непосредственную, удивленную искренность! Неужели мне предстоит сдохнуть под его участливым взглядом!» — пришел в отчаяние Ханлейт. Как же это противно!

Неожиданно покинув свое место, Галар присел на корточки перед решеткой и зашептал:

— Я не оставлю тебя в последнюю минуту! Перед казнью тебе принесут напиток. Выпей его, и ты ничего не почувствуешь: ни сожалений, ни боли, ни душевных страданий, только полную безмятежность. Никто не догадается! Прощай, Ханлейт…

Галар кинул на Хана прощальный взгляд и удалился, таща за собой стул. Казнь — слишком тяжелое зрелище, чтобы обременять им свою память! Из-за угла показалась Фиона.

— Твой друг сам принимает зелье бесчувствия? Не надо его пить. Я тебе помогу. Я умею.

«Значит, когда на мою шею опустится топор палача, мне будет помогать маг крови», — подумал Ханлейт. Осталось несколько дней. Один уже закончился…

Мастер луков

Амаранта выбежала из дома Галара, едва забрезжил рассвет. Старики рано встают: нужно успеть застать Мастера дома, пока он не исчез на весь день в лесу! Старик уже проснулся и наводил «порядок» в своем жилище, просто раскидывая по углам все, что лежало на проходе. Небрежно смахнув с верстака стружки, он покрыл темные хребты волков бело-золотистыми завитками. Превратившись в ягнят, волки покорно ждали, пока ветер или сам хозяин вернет им привычный угрожающий вид. Увидев Моран, Мастер удивленно приподнял брови.

— Галар уехал, — вместо приветствия сказала она.

— Знаю.

Закончив уборку, сделавшую комнату еще более неряшливой, эльф принялся за приготовление завтрака. Пока он заваривал травы, Амаранта нарезала хлеб и сыр.

— Откуда у лесных эльфов человеческая еда? — спросила она, раскладывая на тарелку крупные, криво нарезанные куски, — что-то я не заметила в Сирионе полей.

— На востоке Эрендола развито земледелие. А если бы я раздавал луки эльфам клана, то в домах не хватило бы стен, чтобы их развешивать.

— Значит, вы торгуете? С Эймаром?

— Не только. С Аквилеей торговать выгоднее. Ты шелка харматанские носишь, сшитые у нас. Эльфы многое умеют делать лучше, чем другие расы.

— И все работают, сидя у себя дома, как ты? Все, кроме Галара?

— Благодаря ему, результаты нашего труда могут порадовать кого-то еще.

— Я думала, что Галар маг, а не торговец.

— А я думаю, что ты мечом машешь увереннее, чем хлеб режешь.

— Как ты догадался?

Мастер критически оглядел фигуру Моран.

— Есть темы, которые я не буду с тобой обсуждать, — неожиданно оборвал он разговор.