Душа Бога. Том 2

…А потом безмятежно спала, обхватив его руку и уткнувшись носом в плечо.

Хединсейский тан смотрел на разметавшиеся волосы, на седой локон надо лбом. Он привык не замечать времени, но теперь…

Учителя нет. Эту пустоту не заполнит ничто, однако вместе с Сильвией они создадут что-то новое.

И, раз Учителя нет, никто больше не станет удерживать его, Хагена, в жизни. Хединсейский тан думал об этом со странным спокойствием, принимая, как положено воину; что ж, значит, если он не найдет способа вырвать их с Сильвией из-под власти кажущегося теперь всемогущим времени – значит, тем ярче и яростнее будет та жизнь, которую они успеют прожить вместе. Быть может, даже умрут в один день. Но, даже если и не в один, – то за последним пределом они встретятся всё равно.

Эпилог 5. Клара Хюммель

Заклятия Ялини работали. Клара запомнила очень хорошо, как их всех потащило прочь, заключая при этом в плотный кокон, прижимая друг к другу; страж-кот Шоня повис у Клары на плечах.

Они словно ввинчивались в сущее, пробивая его насквозь. Несколько мгновений – и воцарилась полная тишина. За пределами кокона бушевало дикое смешение всех цветов и оттенков, исчезло ощущение движения – они стояли на месте, а что вокруг них творилось с миром – кто знает.

Сфайрат смотрел ей прямо в глаза, и она понимала этот взгляд. Дракон истово верил, что она, чародейка Долины, вот-вот рассмеётся и скажет, что придумала, как избавиться от этого льда в крови, от этого вампирьего наследства. Скажет какие-то волшебные слова, и всё вновь станет, как прежде, они начнут в новом мире всё сначала…

Но она не могла ничего сказать. И ощущала, хоть и мёртвая, давящий стыд – они бежали с поля боя, не вступая в битву; драконы, когда не довлеет чувство долга, пойдут на всё, чтобы защитить семью.

А Кларе от этого было очень плохо.

Она поддалась. Это была мгновенная слабость.

А теперь всё, дороги назад нет. Только кокон неведомых чар, сплетённых великой Ялини.

Она закрыла глаза. Не было сил выносить пристальный, ждущий взгляд Сфайрата.

А в следующий миг пришла волна.

Сущее не просто содрогнулось, сущее перестало быть. И только мёртвое сознание Клары, похоже, смогло это ощутить, оно заглянуло в бездну непредставимого ужаса, куда всё должно было обрушиться.

Не банальная пропасть с какими-нибудь чудовищами, древними страшилищами, клубками извивающихся щупалец. Нет, это была именно бездна, колодец абсолютного ничто, где погибает всё, и тело, и душа.

Мир перестал быть, и все, кто в нём, перестали тоже.

Клара даже испугаться не успела – зависла над этой пропастью одна-одинёшенька.

Нет, не одна. Где-то в невообразимой дали угадывались, несмотря ни на что, двое – два начала, и тоже неимоверно страшные. Грозные в своей всеобщей мощи, всесилии, всезнании.

Они сейчас могли поистине всё.

И Клара затрепетала. Крошечная искра во тьме, под ураганным ветром; миг – и она погаснет, её не станет, она канет в раскрывшийся провал, обречённая на вечную муку ужаса, прекратить которую она не сможет никогда.

Длилось это бесконечный миг или внезапно прервавшуюся вечность, Клара не знала – просто ощутила вдруг, что мир вернулся, словно в кромешной тьме вспыхнул слепящий свет, стремительно заполняя оставленные только что умершими пустоты во мраке.

Свет становился душами и плотью – миров и солнц, звёзд и небес, океанов и рек. И – живых.

Свет коснулся и её, Клары. Вошёл в неё, заполнил доверху тело, властно омыл душу. Это был поистине Божественный Свет, свет Творца, которому всё подвластно и который творит сейчас новый мир.

Новый – но так напоминающий старый.

Мертвечина, то, что отделяло Клару от живых, таяло и горело в нём, исчезало, не в силах противостоять натиску Пламени Неуничтожимого, обновлённого огня, зажжённого душой Бога.

Лёд уходил. Жизнь возвращалась.

А потом их швырнуло вниз – и Клара Хюммель ничуть не удивилась, когда кокон исчез, а перед глазами раскинулась знакомая панорама Поколя.

Разрушенного зомби Поколя.

– Го-госпожа К-клара… – раздался чей-то очень знакомый голосок.

Чародейка чуть не подпрыгнула.

На обочине дороги, смущённо опустив глаза, стояла Ирма. Ирма Нарви собственной персоной, а на руках у неё – игрушечный волчонок.

– Ирма! – взвизгнула Аэсоннэ, обрадовавшись знакомому лицу.

Клара и дракон переглянулись. Взгляд Сфайрата мгновенно вспыхнул – той самой радостью, которую он так ожидал.

И поглядел он на Клару так, что щёки у неё мигом погорячели, словно у юной девственницы.

Похоже, чародейке и дракону будет, чем заняться в этом новом мире.

Эпилог 6. Игнациус, Кор Двейн и прочие

Мессир Архимаг Игнациус Коппер пребывал в сквернейшем расположении духа. Нет, нельзя сказать, что все замыслы и надежды рухнули; в конце концов, не зря же так быстро сработал его план – как вернуться живым, если случилось-таки непредвиденное. И заклятие, выудившее из Кора Двейна тайну его укрывища – сработало тоже.

Да, Долину вытянуть сюда не удалось – но, в конце концов, самое главное, что сам мессир жив, здоров, и голова по-прежнему на плечах.