Однажды великий старец повел беседу с иноком, имевшим к нему большое усердие и веру. Говорил старец со свойственной ему простотою. Он описывал подвиги и страдания святых, твердую их веру и пламенную любовь к Спасителю, по стезям Которого они неуклонно шли, неся каждый свой крест для получения спасения, вспоминал и разные чудотворения, которые они совершали благодатию Божиею к славе Господа. Описывал многих подвижников, в иночестве прославившихся своими подвигами, в злострадании и непрестанном над собою бдении. Он говорил, что все святые, которых ублажает Церковь, оставили нам жизнь свою как пример для подражания, и что все они были подобострастны нам, но неуклонным исполнением заповедей Христовых достигли совершенства и спасения, обрели благодать и сподобились даров Святого Духа. Исполнение же заповедей есть бремя легкое для всякого христианина; только нужно всегда в памяти иметь их, а для этого всегда иметь в уме и на устах молитву Иисусову, а пред очами представлять жизнь и страдания Господа нашего Иисуса Христа, пострадавшего из любви к роду человеческому. В то же время необходимо очищать совесть исповеданием грехов и приобщением пречистых Таин Христовых.
Отечески обняв инока, великий старец сказал: «Радость моя, стяжи мирный дух!» И тут же начал объяснять, что такое мирный дух. По его словам, это значило привести себя в такое состояние, чтобы дух наш ничем не возмущался. Надобно быть подобно мертвому или слепому при всех скорбях, клеветах, гонениях и поношениях, которые неминуемо приходят ко всем, ищущим Христа. «Так спаслись, — говорил старец, — все праведники и наследовали вечное блаженство, а пред ним вся слава мира сего как ничто; все блага и радости мирские и тени не имеют, что уготовано любящим Бога в Небесных обителях. Там вечная радость и торжество. Чтоб нашему духу свободно возноситься туда и питаться от сладчайшей беседы с Господом, нужно смирять себя непрестанным бдением, молитвою и памятью о Боге. Вот я, убогий Серафим, читаю для этого Святое Евангелие ежедневно. Чрез это не только душа моя, но и самое тело услаждается и питается оттого, что я беседую с Господом, содержу в памяти моей жизнь и страдания Его, день и ночь славословлю, благодарю и хвалю Искупителя моего за все Его милости, изливаемые к роду человеческому и ко мне недостойному».
— Радость моя, — повторял старец опять, — стяжи мирный дух, и тогда тысяча душ спасутся вокруг тебя!
Старец в эти минуты погрузился в какие-то высокие духовные созерцания, и собеседник его стоял пред ним в неизъяснимом восторге и благоговении. Потом старец снова стал говорить о сладости жизни христианской. Вздохнув из глубины души, он, полный светлой радости, молвил: «Ах, если б ты знал, возлюбленнейший, какая радость, какая сладость ожидает душу праведного на небеси, то ты бы решился во временной жизни переносить всякие скорби, гонения и клевету с благодарением».
Потом старец стал говорить о вечных муках грешников.
«Страшно читать слова Спасителя, где Он творит праведный суд Свой грешникам. Если назначенных им мучений боится и трепещет сам сатана, то в каком состоянии будут нераскаянные грешники?
Тем, которые заглушали свою совесть и ходили в похотях сердец своих, во аде нет помилования; нет там милости не сотворившим здесь милости.
В здешней временной жизни виновник еще может отговориться от наказания: или чрез случай, или чрез друзей. Но там одно из двух — или
Великий старец, все претерпевший и земным страданием купивший Небо, научи и нас искать единственного верного счастья во Христе!..