Душа невесты

– Значит, он будет держать лиру, – сказала Прю, вытаскивая маленькую, покрытую позолотой арфу из коробки с реквизитом, который она накануне взяла напрокат в магазине одежды.

– Отлично, – оценила Пайпер. – И последнее, но не менее важное, у нас есть нетерпеливая пара – Аид и Персефона.

– А чем они примечательны? – спросила Прю.

Пайпер надела рукавицы и начала вытаскивать буханки из духовки.

– Аид – бог подземного царства, но не по собственному желанию, – рассказывала она через плечо. – У него было два брата – Зевс и Посейдон. Придя к власти, они бросили жребий, чтобы выяснить, как поделить мир. Зевсу выпал счастливый жребий, и он добился лучшего положения – стал царем богов и правителем небес. Следующим по рангу шел Посейдон, который стал владыкой морей. Последним, но не менее важным был Аид, который стал царем подземного царства. В конце концов, он похитил себе в жены молодую богиню Персефону. Она могла бы выскользнуть из его когтей, если бы не съела одно гранатовое семечко, пока находилась внизу, и поэтому ее обрекли проводить там каждые полгода. Остальное время она имела право проводить на земле.

– Жестоко, – заметила Прю. – Однако для фотографии подойдет. На роль Аида я выберу самого смуглого и самого таинственного парня в нашей группе. Не терпится посмотреть, как они все вместе будут смотреться.

– Что ж, тебе долго не придется ждать, – предупредила Пайпер, когда позвонили в дверь.

Прю взглянула на часы.

– Один из них пришел рано! – скептически сказала она и выбежала из кухни.

– Оох, как хочется посмотреть на красивых людей! – выбежала следом за Прю в фойе Пайпер, забыв снять рукавицы.

Прю распахнула застекленную дверь и затаила дыхание. Перед ней стоял высокий, угловатый молодой человек с прядью блестящих черных волос, напряженными голубыми глазами, в донельзя потрепанных парусиновых плотницких штанах и фуфайке-безрукавке – наряде, который так и вопил: "Я художник". Он с трудом тащил огромную деревянную коробку, которая держалась на трех шатких ножках. С одного конца коробки свисала ткань из черного бархата,

– Ну надо же, – прошептала Пайпер, подсматривая через плечо Прю. – Похоже, пришел наш Аид. Он великолепен!

– Прю Холлиуэл? – одарил их улыбкой молодой человек. – Я Никос. Вы подруга Фиби?

– Да заходите же, – пригласила Прю, отступая назад. Она указала на деревянную коробку. – Неужели это то, чего я жду?

Никос поставил странную штуковину перед ней.

– Совершенно верно – это старая коробка Брауни, из которой выскакивают портреты примерно 1904 года производства, – пояснил он. – Мой отец… что ж, его вполне можно считать коллекционером. У него в подвале полно старых вещей. Узнав про викторианскую тему, я подумал, что вам, может быть, захочется приложить руку к такому старому фотоаппарату.

– И вы еще спрашиваете! – воскликнула Прю. – Нет ничего лучше. Почему я сама до такого не додумалась? Фотоаппарат Викторианской эпохи со стеклянными пластинами вместо современной пленки. Фотографии, снятые таким аппаратом, будут выглядеть как; изображения из другой эпохи и дадут мне преимущество в соревновании. Никос, как мне благодарить вас?

– Не надо, – улыбнулся парень. – Я готов на все ради сестры Фиби.

– Хорошо, а почему бы не поздороваться с самой Фиби? – раздался голос позади них. Все трое обернулись и узрели младшую Холлиуэл, в прозрачном греческом платье позировавшую в дверях фойе. Высокая талия платья была перевязана крест-накрест золотыми лентами в тон с позолоченными ремешками на сандалиях. Еще больше золотых лент оказалось вплетено в волосы Фиби, которые она завила и убрала на голове короной. Змея свисала с ее предплечий, и одна жемчужина на шее довершала картину. Фиби выглядела так словно вышла прямо из греческого фриза.

– Фиби, ты бесподобна, – оценил Никос!

– Правда! – согласилась Прю. – Можно! сейчас же снимать.

– Я нашла свой костюм на кухне и тут же переоделась, – объяснила Фиби, протискиваясь мимо Прю. Затем поцеловала Никоса в щеку.

– Привет, олимпийский бог, – поздоровалась она с Никосом.

– Ого, – пробормотала Пайпер, закатывая глаза. – Пойдемте выбирать наряд для Аида.

Прю схватила фотоаппарат и вместе с Пайпер выскользнула из фойе, предоставляя Фиби возможность пофлиртовать со своим новым возлюбленным.

– Вот то, что и требовалось доказать, – подытожил Никос. – Ты прекрасна всегда – Будь то древнегреческая, Викторианская или современная эпоха…

– Ай, какая ерунда, – всплеснула руками Фиби, хлопая покрытыми позолотой ресницами. – Продолжай…

– Хорошо, – подтвердил Никос. – Я продолжаю.

Он наклонился к ней.

"Он собирается поцеловать меня, – подумала Фиби, закрывая глаза. – Все вышло, как задумала…"

И тут зазвенел колокольчик над дверью.

– Ой, – произнес Никос, отскакивая назад. – Похоже, дверной звонок.