Душа осьминога

Утром мы отправляемся на одну из исследовательских площадок, которую разведали накануне. Это мелководье с пологим, уходящим в глубину дном, которое заканчивается крутым обрывом. Здесь много живых и мертвых кораллов, а твердое дно испещрено многочисленными расщелинами. Пока остальные члены нашей команды плавают по мелководью, мы с Дэвидом скрываемся на глубине. Дэвид почти сразу находит следы осьминога: горку из раковин огненного морского гребешка с двумя крупными клешнями краба сверху. Горка сложена аккуратно, как грязная посуда в раковине после обеда. «А вот и логово. Но осьминога не видно, — говорит Дэвид. — Мне кажется, это многообещающее место».

Я чувствую себя так, будто выиграла в лотерею. Дженнифер предпочитает плавать на глубине метр-полтора, но мне не нравится мелководье. Там на каждом повороте рискуешь оцарапать губы, подбородок и лоб о кусты коричневых колючих водорослей турбинарии украшенной (Turbinaria ornata) или ободрать соски об острые зазубренные скелеты мертвых кораллов. Кроме того, я боюсь повредить и так немногочисленные молодые живые кораллы, или раздавить морской огурец, или, не дай бог, наколоться на высокие ядовитые иглы одного из морских ежей, которыми буквально усеяно дно, или на смертельно опасные шипы бородавчатки, которая так сливается с песком, что ее невозможно различить на дне. (Яд бородавчатки способен убить человека, но сначала он вызывает настолько нестерпимую боль, что жертвы умоляют врачей ампутировать пострадавшую часть тела.)

Зато плавание на глубине — чистый восторг. Вокруг снуют рыбы с радужными полосами, сияющими глазами, пламенными оранжевыми брюшками, черными масками и пятнами, как на картинах Джексона Поллока. Под нами проплывает черепаха биссе, загребая воду своими кожистыми передними ластами, похожими на крылья. Слева cкользят несколько черноперых акул, невесомых, как рассеянный свет. Под нами — дно, усеянное синими и желтыми живыми кораллами и бесчисленными расщелинами, идеально подходящими для осьминогов.

Дэвид учит меня фридайвингу. Вы задерживаете дыхание, ныряете, чтобы обследовать потенциальное логово, а затем поднимаетесь к поверхности и выдуваете из трубки для снорклинга воду, как выпускающий фонтан кит. Дэвид нашел уже больше десяти кучек с остатками осьминожьих перекусов и так много раковин, панцирей и клешней, что в конце концов перестал собирать их в ведерко с крышкой, прикрепленное к его водолазному поясу. Осматривая расщелины между кораллами с помощью водонепроницаемого фонарика, Дэвид находит следы пребывания осьминогов повсюду: аккуратно уложенные горками раковины с водруженными поверх крабовыми клешнями, словно ложки, торчащие в пиале. «Никто из животных больше не делает такие горки, — говорит он. — Возможно, осьминоги просто уплыли на охоту». К полудню мы нашли не меньше трех осьминожьих жилищ, но все они пусты.

В какой-то момент мы замечаем, что все небо затянуло темными тучами и надвигается буря. Нехотя мы возвращаемся к берегу, чтобы присоединиться к остальным. Еще издалека мы видим, как они машут нам рукой. Мы плывем быстрее. «Я наблюдаю за осьминогом!» — радостно объявляет Дженнифер, вынув трубку изо рта, и снова погружает лицо в воду.

К тому моменту, как я обнаруживаю под водой своего героя, тот уже спрятался в пещере, так что снаружи видна только небольшая дуга голубоватой руки с несколькими белыми присосками. Но есть и хорошая новость: это уже второй осьминог за день. Первого увидела Татьяна, причем на десятой минуте своей вылазки. Осьминог охотился: он притаился в неглубокой лощине, распластав в стороны руки и перепонки, а его кожа переливалась всеми оттенками сине-зеленого. Стоило ему заметить человека, сначала его голова, а потом и руки стали коричневыми, и он незамедлительно проскользнул в расщелину.

Тучи обрушивают на нас проливной дождь; поверхность моря шипит, как жир на раскаленной сковороде. Поскольку может ударить молния и находиться в воде опасно, мы решаем вернуться в CRIOBE. Татьяна садится в воду на глубину около тридцати сантиметров, чтобы снять ласты, и Дэвид опускает лицо в воду, чтобы бросить последний взгляд. И вдруг, прямо рядом с ней он замечает большой камень, кучу раковин и щупальце третьего осьминога, высовывающееся из расщелины.

Следующие несколько дней мы исследуем другие места, но почти не видим осьминогов. К концу первой недели мы находим шесть животных на трех разных участках. Мы идентифицировали сотни горок с останками их добычи и собрали большое количество данных об их среде обитания. Я очень привязалась к своим новым друзьям, чувствую огромную благодарность за успех нашей экспедиции и хочу ее как-то выразить. Поэтому в воскресенье, когда наша команда берет выходной и все отправляются осматривать достопримечательности и наблюдать за птицами, мы с Китом едем в осьминожью церковь.