Душа Петербурга

При выборе темы нужно остановиться на таком произведении Достоевского, в котором 1) отражены наиболее полно все грани его образа Петербурга, 2) действие сконцентрировано в определенном районе, 3) дано достаточное количество топографических указаний. Всем этим требованиям в высшей степени удовлетворяет «Преступление и наказание». В этом романе скрыто два сюжета, соответствующие заглавию: история Раскольникова и история Свидригайлова. В связи с этим вскрыты и две стороны северной столицы.

С одной стороны Петербург выступает как город мрака, ветра, мокроты. Герой его – Свидригайлов – совершает свое преступление «в темную ночь, во мраке, в холоде, в сырую оттепель, когда был ветер», ветер, поющий страшные песни о хаосе, пробуждающий силы бездны в смятенной душе.

Место действия – Мокруши[188].

С другой стороны Петербург – жары, смрада, духоты и пыли. Его герой – Раскольников свое преступление совершает в этой одуряющей атмосфере.

Место действия – окрестности Сенной.

Здесь сможем и мы услышать многое из того, о чем поведал Достоевский.

Надо уметь прислушаться.

Когда ясно представишь себе все открывающиеся возможности при соприкосновении с этими местами, непреодолимым явится желание с томиком «Преступления и наказания» посетить все эти места, отраженные в романе, места, в которых Достоевский, быть может, и сам ощутил особенно ясно действие созданной им трагедии.

Но для того чтобы такая прогулка была бы достаточно оправдана и могла бы действительно содействовать «нахождению следов великой драмы», чтобы эта драма могла принять «размер огромный», нужно отдать себе ясный отчет в поставленной задаче. Для этого прежде всего следует ознакомиться с намеченной местностью. Начнем с Мокруш.

Первую экскурсию я изложу, развивая тему в связи с описанием маршрута, во второй содержание темы будет предпослано характеристике маршрута.

* * *

При подготовке одинокой прогулки или групповой экскурсии нужно подумать о наиболее подходящем времени, необходимо выбрать ту часть года, когда воды свободны от льда, и тот час, когда день клонится к вечеру перед закатом, с расчетом, чтобы закат пришелся на середину экскурсии. Наступающие медленные сумерки лучше всего помогут восприятию души города Достоевского.

После этого возникает вопрос: где провести вводную беседу об образе Петербурга в творчестве Достоевского. Следует ли ознакомить группу с этой темой вне экскурсионных впечатлений или же можно подыскать место достаточно уединенное, чтобы было возможно сосредоточиться?

Раскольников свое преступление совершает в этой одуряющей атмосфере. Место действия – окрестности Сенной.

Беседа, проведенная в подходящем месте перед самой экскурсией, даст возможность строить ее на непосредственных впечатлениях от образов Достоевского, возбужденных ими мыслях и вызванных ими переживаниях.

Такое место легко здесь найти: это берега прудов Петровского острова.

Однако сборный пункт лучше назначить не здесь, а у Тучкова моста, например, у часовни перед сквером. Уже самый подход к прудам даст ряд ценных образов.

Темные, мутные, порой зловонные воды у залива, склады дров, река Ждановка; всюду вода, куда ни обратить взоры. Виднеется она и между домами, мелькает буро-зелеными пятнами среди дерев. Это одно из наиболее низких мест Петербурга, особенно доступное наводнениям – «Мокруши». Среди корявых ив, на пнях у мутного пруда размещаются экскурсанты. После общей совместной ориентировки в пейзаже можно приступить к характеристике лика Петербурга, воспринятого Достоевским, пользуясь тем материалом, который был уже разобран нами. Но здесь необходимо все время подчеркивать определенную тему – воды, начала хаоса, который таится под призрачным городом. Холодные и сырые вечера, «непременно сырые вечера, когда у всех прохожих бледно-зеленые лица… или еще лучше, когда снег мокрый падает совсем прямо» («Преступление и наказание»). Ночь ужасная, мокрая, туманная, когда ветер вздымает выше колец черную воду» («Двойник»). Утро с молочным, густым туманом («Подросток»). Наконец, могилы, в которых «вода, совершенно вода, и какая зеленая и… ну да уж что там»… («Бобок»). Вспомним и Свидригайлова, который совершил свое преступление в оттепель среди мокрых кустов и шел сюда в ненастную ночь на Петровский остров, чтобы покончить со своей жизнью, в такую же мрачную, бурную, мокрую ночь[189]. Мы знаем, для Достоевского корни вещей мира сего находятся в мирах иных, и эту стихию воды мы не можем ограничить ее химической сущностью. Смысл ее более или менее ясен. Это – темная стихия без лика, это то подполье души, в которое страшно заглянуть широкому русскому человеку, которого не мешало бы сузить, дабы идеал содомский не уживался в его душе с идеалом Мадонны.