Душа в тротиловом эквиваленте

— А если возможно, то мы имеем дело с такими понятиями, как постоянная составляющая, интегральная составляющая и дифференциальная составляющая, то есть с линейным дифференциальным уравнением.

— Описывающим регулирование по ПИД-закону! — вставила Вера.

— А система задач тут же приводит к системе дифференциальных уравнений, причем линейных. Следовательно, мы можем пользоваться известными критериями устойчивости систем регулирования!

После этого заявления последовал пятнадцатиминутный спор, которых из них следует предпочесть — то ли критерий Гурвица, то ли условие Раусса.

Тем вечером мы совершили чудо. На обыкновенной школьной доске и разрозненных листах бумаги, исчерканных вдоль и поперек, вырисовывалась математическая модель справедливости для каждого, не оставляющая никому шансов уйти обиженным.

В теорию, рождавшуюся на моих глазах, прекрасно вписалось не только математическое описание базовых стремлений человека к жизни, здоровью и счастью. Анализ экстремумов функций и точек перегиба с полной определенностью задавал оптимальный алгоритм действий.

Нам удалось вывести логически безупречное понятие социальной значимости и математически точные законы функционирования социальных лифтов. Были сформулированы критерии замены или реформирования как органов управления в целом, так и отдельных управленцев.

И самое главное — были продуманы, пусть и начерно, эффективные процедуры ручного управления и защиты назревающей революции от дураков и обывателей.

До момента ввода в строй вычислителей Брусенцова, было решено пользоваться аналоговыми машинами, которые можно было собрать относительно быстро.

Нами было учтено, что множество хороших начинаний скончалось в тот момент, когда в обществе брали верх шкурные, откровенно потребительские ценности.

Созданная общими усилиями математическая модель позволяла моделировать и такое развитие событий. Мораль в ней учитывалась как первая производная от идеологии, а этика — от культуры.

Если не разграничить понятия и не объяснить это миллионам людей, динамично развивающееся общество способно за пару лет остановиться в развитии и обрушиться обратно, в феодализм. Или в еще какое-нибудь статичное состояние, рано или поздно заканчивающееся гибелью страны.

Ближе к полуночи, я подвел итог.

— Даже не ожидал, насколько много нам сегодня удастся сделать! Теперь приводим все записанное в удобочитаемый вид и пишем краткую аннотацию, понятную человеку с образованием на уровне 8 классов. Срок — утро среды.

Но это, пожалуйста, сами. У меня щенок, наверное, все углы загадил, и дед завтра приезжает. Короче, мы с Верой берем день отдыха!

11 ноября 1952 года, вторник

Безнадежно-серое, похмельное утро 11 ноября, гордый представитель одного из малых народов Кавказа встретил в камере временно задержанных Краснопресненского РОВД. Ночь прошла без сна, потому как на соседних нарах, источая непереносимое зловоние протухшей помойки, мирно посапывало нечто, закутанное в лохмотья. И ничего с этим поделать было нельзя — прямо напротив клетки располагался дежурный по отделению. Пришлось терпеть и молиться. Аслан верил, что Аллах его не оставит.

Периодически, он облизывал разбитые губы и тоскливо кривился, ощущая под пальцами качающиеся зубы. Аллах все-таки велик, зубы были целы все! А что болит печень, так это можно пережить. Не стоило, конечно, так себя вести, но что уж теперь поделаешь. Слава Всевышнему, он не дома, где за пьянство можно попасть под суд шариата. Вспомнив, насколько суровы бывают старейшины, он нервно поежился.

Слава Аллаху, тут будет все по закону! По закону неверных, а значит, максимум, что ему смогут предъявить, это мелкое хулиганство, и только. Значит, административный арест на пятнадцать суток и компенсация ущерба той дуре, у которой он так неаккуратно порвал блузку.

Это ерунда! У солидного мужчины, директора заготконторы, деньги есть. Жаль только, не удалось договориться на месте. Странные тут порядки, даже деньги не отобрали, а все, до копеечки, внесли в протокол.

— Ну, придет письмо в район, — уже несколько спокойнее размышлял Аслан. — Ну, ответит им дядя, что меры приняты, тем все и кончится. Нечего им мне предъявить!

Следователь на Магомедова сильного впечатления не произвел. Замотанный конопатый мальчишка со вздернутым носом, аккуратно заполняющий свои бумажки. Окончательно успокоившись, Аслан закинул ногу на ногу и попросил закурить. Прикуривая любезно предложенную следователем папиросу, он услышал то, что заставило его поперхнуться горьким табачным дымом, и надолго закашляться.

— Плохи твои дела, Магомедов!

— Отчего так, начальник?

— Ну, ты же вчера, на предварительном опросе орал, чтобы мы уважали тебя как мужчину и мусульманина, учли, что ты — мужчина гордый, и так далее. Подтверждаешь?

— Подтверждаю. Нет бога, кроме Аллаха, и Магомед — пророк его! — с вызывающими интонациями произнес Аслан.

— Вот, то-то и оно, — грустно подтвердил сказанное следователь. — Распишись пока вот здесь.