Душа зла

— Все это так, но даже если перед нами — простая цитата, ему хватило ума понять, что именно он нам посылает, и вот это как раз и не вяжется с составленным мной профилем! Я полагал, что убийца — недалекий, убогий тип, асоциальный и страдающий паранойей, более того, возможно, даже неграмотный. Но в этом письме обе части имеют свое определенное значение, равно как и использование, что говорит о заведомой тонкости ума! Это ну никак не соответствует созданному нами образу преступника.

— Тогда, быть может, ваш профиль не совсем точен? — заметил Котленд не без некоторой иронии.

— Нет, я уверен, что нет. — Бролен размышлял несколько секунд, а потом добавил: — Нам написал другой человек. Сообщник или свидетель. Его послание ясно говорит, что он хочет «вести нас за собой», но куда и зачем? Может быть, он вовсе не сообщник, но знает, кто является убийцей, и хочет пошутить с нами, прежде чем выдаст нам его.

— В таком случае, откуда у него кровь жертвы? — спросил Митс.

— Не знаю, — признался Бролен. — Возможно, он был на месте преступления и проник в лесную сторожку, когда убийца ушел, а может быть, он — его партнер по этой смертельной игре, трудно сказать. Но я совершенно уверен: нам написал другой человек.

Митс и Салиндро снова переглянулись.

Последний, немного поколебавшись, положил руку на плечо Бролену:

— В таком случае, этот второй знает о существовании Джульет Лафайетт.

Бролен резко поднял голову и вопросительно посмотрел на своего пузатого друга.

— Сегодня утром она получила точно такое же послание, — как бы извиняясь, сказал Салиндро.

26

Полицейские вернулись в Портленд и устроились в кабинете Бролена. К ним только что присоединилась и Джульет. Полученное ею письмо полностью совпадало с тем, что держал в руках Бролен. Оно тоже было отправлено с центрального вокзала Портленда, с разницей в один день.

— Вы правильно сделали, что позвонили нам, — сказал Салиндро, обращаясь к девушке, — ваша помощь для нас поистине бесценна.

Джульет ничего не ответила. Она все еще находилась в шоке от известия, что убийца, давший о себе знать на прошлой неделе, теперь написал ей. Девушка не испытывала страха или беспокойства, ею владело одно чувство: непонимание. Почему она? Почему нельзя дать ей забыть всю эту историю, жертвой которой она была?

— Сожалею, но вам придется прервать на время занятия в университете, — предупредил ее Митс.

Джульет подняла на него свои сапфировые глаза. Прекрасные и блестящие, как драгоценные камни, но этот блеск был холодным.

— Никогда, — ответила она коротко.

— Послушайте, мисс Лафайетт, это слишком опасно, мы не знаем, не выбрал ли убийца вас в качестве следующей мишени, понимаете?

Бролен тут же подумал о том, что Митсу не хватает такта, он всегда был слишком прямолинейным: привыкнув допрашивать преступников, часто забывал, что имеет дело не только с ними. Многие полагали, что подобная манера поведения однажды помешает ему занять кресло начальника Криминального отдела.

Синие глаза девушки сверкали, как две восхитительные звезды, и Митс счел за благо не развивать дальше эту тему.

— Два человека будут рядом с вами постоянно, даже в университете, — сказал Салиндро.

Джульет гневно выдохнула:

— Сколько еще это продлится? А если вы не поймаете этого типа, я что, должна буду постоянно жить с телохранителями?

— Само собой, нет, — смущенно ответил Митс. — Мы…

Жестом руки она прервала его.

— Ну ладно, я… буду выходить из дома лишь в самых крайних случаях.

Митс кивнул в знак признательности, и Джульет встала. Она посмотрела в сторону Бролена, на щеке у которого красовался внушительных размеров синяк. Девушка хотела поговорить с ним, но наедине. Почему? Она и сама не знала, но ей это было необходимо. Джошуа она могла довериться, выговориться без смущения, вывалить ему все, что накопилось на душе, или просто забыться в тишине в его объятиях. Однако инспектор молча посмотрел на нее, ничем не выдав своих чувств.

Джульет уже открыла было рот, однако не нашла нужных слов: ни одно из них не выражало то, что ей хотелось сказать. На прощание она собиралась спросить, как себя чувствует челюсть инспектора — к счастью, ей сказали, что у Бролена повреждено лицо, но рана не слишком опасна — однако вовремя сдержалась. Джульет молча вышла из кабинета. В конце концов она чувствовала себя слишком уставшей, чтобы беседовать с инспектором; она хотела, чтобы тот просто обнял ее и крепко прижал к себе, не задавая никаких вопросов, ничего не говоря, просто сжав ее в объятиях и продержав так весь день и всю ночь. Однако Джульет знала, что это невозможно. Она вышла из Главного управления полиции и отправилась домой в сопровождении автомобиля охраны. Сейчас необходимо сделать так, чтобы никто ничего не узнал, особенно родители.

* * *

Бролен приложил к щеке пакет со льдом и вновь внимательно пробежал глазами текст-послания.

Я очутился в сумрачном лесу,
Чей давний ужас в памяти несу!

Дождь не прекращался весь день, он стучал в оконное стекло, наигрывая таинственную мелодию.