Душегуб из Нью-Йорка

– Не волнуйтесь, друг мой. Если бы они падали, то американские небоскрёбы никогда бы не появились. Мистер Отис придумал безопасный и надёжный тормоз, срабатывающий при обрыве тросов. Он был так уверен в своём изобретении, что пошёл на рекламный трюк: в одном из торговых залов Нью-Йорка он установил две опоры по тридцать девять футов[59]. Между ними двигалась подъёмная платформа с разными грузами. И посередине, среди бочек и ящиков, стоял облачённый во фрак и цилиндр изобретатель. На вершине сооружения находился его помощник с длинным и острым мечом. Паровая машина поднимала платформу на самый верх. Но стоило ей дойти до крайней точки высоты, как ассистент Отиса картинно рубил натянутый канатный трос. Толпа замирала от страха, платформа летела вниз, но через пару метров замирала. А сам Отис, сняв цилиндр, галантно раскланивался перед изумлённой публикой. Так что не переживайте, мистер Отис хоть и умер, но его безопасное изобретение нас надёжно оберегает.

– Спасибо, шеф, успокоили, – выдохнул бывший пражский полицейский и вслед за Климом Пантелеевичем поспешил в здание.

В лифт Вацлав шагнул точно на эшафот. Под правым глазом у него забилась жилка нервного тика. Подниматься пришлось в компании с ещё одним американцем, жевавшим жевательную резинку. Но первая остановка случилась на четвёртом этаже, когда к попутчикам присоединилась миловидная особа. Ардашев и Войта тут же сняли шляпы, выразив тем самым своё почтение, а ехавший с ними господин даже не шелохнулся. Симпатичная дама, слегка улыбнувшись, вышла на восьмом этаже. Когда кабина вновь поехала вверх, молчаливый господин заключил:

– Вижу издалека приехали, джентльмены.

– А что, заметно? – небрежным тоном бросил реплику Войта.

– Ещё бы! – усмехнулся тот. – У нас не принято раскланиваться перед каждой кралей в лифте, где находятся деловые конторы. Этот старый обычай сохранился разве что в отелях да частных особняках.

На десятом этаже незнакомец удалился. Только когда кабина с шумом и лязганьем шестерёнок закончила свой путь на двенадцатом этаже, Войта понял, что ничего страшного с ним не случилось. Уже в вестибюле, слегка повеселев, он сказал:

– Вы не подумайте, шеф, что я боюсь лифтов. Это не так. Нам ведь не раз с вами приходилось ими пользоваться. И в Праге, и в Берлине. Но одно дело – лифт в пятиэтажном здании, а другое – в небоскрёбе.

Не обращая внимания на оправдания помощника, Ардашев заметил:

– А со шляпами мы попали впросак. Не знал я здешних обычаев.

– Ничего страшного! – махнул рукой Войта. – Мы же не какие-нибудь там шпионы!

– Ваша правда, – выговорил Ардашев, и лёгкая улыбка пробежала по его лицу.

К бывшему пражскому полицейскому вернулось обычное расположение духа, и он уверенно зашагал первым. Увидев дверь под номером 562 и вывеску: «Сlipping agency»[60], Вацлав пропустил вперёд Ардашева.

Попав в небольшой коридор, Клим Пантелеевич остановился в нерешительности. Перед ним было три двери с разными надписями: «Clipping service»[61], «Clipping morgue»[62] и «Clipping bureau»[63]. Частный детектив, ненадолго почувствовав себя богатырём на распутье из русских народных сказок и остановившись перед последней, с табличкой: «Mr. Sam Ashley», стукнул для приличия в дверь и вошёл.

Вдоль стен небольшой комнаты тянулись каталожные шкафы, как в читальном зале библиотеки или полицейском управлении, с множеством выдвижных ящичков; на каждом из них были написаны какие-то буквы и цифры. А прямо перед детективами за американским кабинетным бюро сидел невзрачный человек неопределённого возраста с проплешиной и бритым лицом. Подняв левое плечо, он что-то вырезал из газеты. Служащий поднял голову и спросил:

– Что вам угодно, джентльмены?

– Я бы хотел заказать получение вырезок из газет, касающихся убийства лидера профсоюза докеров Бруклинского порта Мэтью Хилла, а также нам понадобится информация о любых событиях, произошедших на Сорок второй улице и Пятой авеню 5 октября этого года. И главное, я хочу знать, что пишут газеты о настоящих и номинальных хозяевах Бруклинского порта и непосредственно о семье дона Винченцо Томмазини. Да… и какая в тот день была погода, меня тоже интересует.

– Это большая работа, и она будет стоить двадцать с лишним долларов, – сухо выговорил клерк и, протянув левой рукой бланк, добавил: – Заполните, пожалуйста, и отнесите в кассу. С вас возьмут по прейскуранту. Если вы хотите получить заказ по почте, то это будет дешевле, нарочным – дороже. Не забудьте указать адрес. В коридоре есть стол и чернильница с пером. Там вам будет удобно. Знаете, – он слегка поморщился, – вы ошиблись дверью. Я занимаюсь отбором и анализом информации. С клиентами общаются в отделе обслуживания. Но раз уж вы попали ко мне, то я решил вам помочь.

– Благодарю вас, сэр, вы очень любезны.

– Всего доброго, джентльмены, – почти не двигая губами, произнёс человек в канцелярских сатиновых нарукавниках чёрного цвета.

Оказавшись в коридоре, Войта изрёк:

– Неприятный субъект. Глаза мутные, как у мёртвой рыбы.