Душегуб

Лошади мчались по ковру грязи многие километры, мы редко давали им передохнуть, редко останавливались на привал. Большое расстояние преодолели достаточно быстро, ветер чуть не оглушил за это время. Повод остановиться вывалился из кустов в самом прямом смысле.

Пять всадников давно поджидают нас здесь. Немытые выродки прибыли по поручению Леквера, оставившего ребят один на один с дилеммой: идти ли против полицейского или спасовать перед стражем порядка…

Идеи относительно нас с Юрико у них самые простые.

Максимилиан, одухотворённый своей верой и значком на груди, повёл нас бесстрашно прямо на ряды вражеской кавалерии. По мере приближения, жёсткие дуболомы потянулись к оружию, и я стал рисовать всё более нехорошие сюжеты дальнейших событий.

Травма от собачьих зубов решила доказать правдоподобность ощущений тонкими уколами боли. Хорошо хоть, что окоченелая конечность напомнила о себе.

Юрико готова сорвать уздечку и удушить ею всю пятёрку.

Наш сопровождающий понял, что лесорубы не дрогнут, и остановил лошадь.

— Вы с недобрыми намереньями, — не стал расшаркиваться Максимилиан, — вам нужны эти люди, но они находятся под моей защитой и защитой властей Гавары. Вы их не тронете.

— Можем договориться, — прозвучало после непродолжительной паузы.

— Ни слова! — потвердел голос стража порядка. — Ни слова ни о каких договорах! Вы даёте нам дорогу, иначе все пятеро будете иметь серьёзные проблемы!

— Эти двое останутся здесь, — перескочил с угрозы на невнятное бормотание и обратно голос одного из громил. — Делай выводы, сержант Тэто.

Со спины плохо заметно, как меняется лицо полицейского. Надеюсь, Максимилиан не вздумал трусить и пасовать перед лицом реальной опасности. Ему есть, что терять, хочется верить, что между жизнью и честью этот человек рискнёт жизнью.

Думаю, так и случится.

Юрико приготовила пистолет к бою.

— Я пока делаю всего один вывод: вы угрожаете служителю закона! — в руках Максимилиана появился револьвер, чьё дуло моментально выбрало центрового. — Немедленно освободите дорогу! За попытку пресле…

— Никуда не годится, офицер! — ощетинился ряд неприятелей стволами.

Мы с Юрико подкрепили револьвер полицейского своим оружием.

— Что ты знаешь о них? Нам прекрасно известно, что это воры и шпионы! Они задумали разрушить дело Иоанна Леквера! Ты всё ещё думаешь оставаться на их стороне?

— Не вижу доказательств, — спокойно отразил выпад круглолицего Максимилиан, — Леквер Тиму не сообщал, улик не представлял… Посему ваши слова — клевета.

— Офицер, слишком далеко до Гавары! Никто и не узнает, кто вас убил…

— В участке знают, где я, а пятеро всадников незамеченными не останутся. Выбирать предстоит вам между тюрьмой и виселицей!

Логика Максимилиана неоспорима, но только не для тех, кто с этим понятием не знаком. Пятёрка зашаталась, лошади нервно потоптались в грязи. К несчастью, ни один ствол не опустился.

Я успел сменить мишень три раза: сложно понять, кто здесь самый опасный противник.

— Не замечаете, офицер, что мы попусту тратим время?

— Замечаю. Но никто из вас так и не рискнёт выстрелить первым, поэтому лучше поступите по уму: оружие на землю!

— Макси, — ехидно пропищала некая мразь, — мы теперь уже не можем отпустить тебя…

Он продолжил болтать, но мы все трое его уже не слушаем: куда интереснее фигура ещё одного всадника, осторожно приближающегося сзади к лесорубам. Он вынырнул из-за поворота несколько секунд назад, принялся оценивать ситуацию. Понимая, что всё плохо, он полез за оружием.

Полицейский быстро узнал своего коллегу:

— Сэм! Скачи в Гавару, перескажи всё Тиму!

Молодой парень опешил, на него обернулись пять немытых морд, что прыти изрядно добавило. Он развернул лошадь и бросился прочь, непрестанно оглядываясь. Центровой тут же огласил дорогу грохотом мимо пущенной дроби и хриплым ором:

— Догнать!

Не сообразив, кому именно следует пускаться в погоню, лошадей развернули сразу все, за что Максимилиан их моментально покарал. Рванув на таран, он на ходу выстрелил и выбил из седла усатого. Долетев до неприятелей, он ловко вмазал локтем в лицо центрового.

Поняв замысел стража порядка обойтись без убийств, я прострелил давно примеченному всаднику ногу, а пока тот вопил, согнувшись, от боли, подскочил и столкнул пинком на землю.

За спиной просвистело облако картечи — косой стрелок разнёс лошади только что отработанного противника голову, я пригнулся и рванул по дуге. У меня на глазах Юрико подняла свою кобылу на дыбы, и та приняла на себя пули, пущенные в японку.

К палящему выродку подскочил Максимилиан и прыгнул на неприятеля. Оба грохнулись в грязь, лесоруб оказался сверху и задушил бы полицейского, если бы я не рухнул сверху.

Распластался на дороге, обхватил руками и ногами последнего боеспособного гада, и сверкающий нимбом кулак отправил того отдыхать. Я выбрался из-под тела в тот момент, когда Юрико гуманно добила корчащуюся лошадь контрольным выстрелом.