Душегубы

- Вот это, - ответил Жека, протягивая "дипломат".

Корень, за который Люба зацепилась носком сапога, вовсе не собирался быть "корнем зла". Он просто торчал себе на проталине, наверно, уже подсасывая из почвы влагу, необходимую для весеннего пробуждения своего дерева, и никаких заподлянок творить не собирался. Но именно он стал причиной множества страшных и неприятных событий для немалого числа людей, поставив иных на грань жизни и смерти, а других катастрофически разочаровав в самых радужных и приятных надеждах.

Споткнувшись, Люба полетела ничком, инстинктивно выставив вперед руки с зонтом. Как была нажата роковая кнопка - ее память не сохранила. Но то, что зонт выстрелил, услышала сразу. Хотя буквально через доли секунды после звонкого хлопка где-то впереди, там, у пруда, мелькнула оранжевая вспышка и раскатился гулкий взрыв...

Как Люба очутилась у метро, припомнить она не могла. Может, бежала со всех ног, а может, шла спокойным шагом. Даже, видимо, отряхнуться где-то успела, потому что ни контролерша у входа, ни милиционер внимания на нее не обратили.

Голова заработала уже в вагоне. Она поняла, что ее случайный выстрел скорее всего попал в "дипломат", где у мужика в зеленом плаще лежало что-то взрывчатое. Она не знала о пластите под обивкой кейса, но догадывалась, что взрыв был не хилый. Вряд ли те, что сошлись вчетвером у пруда, имели шансы уцелеть.

Нет, не так ей хотелось отомстить. Впрочем, удалось ли ей это вообще, если б не промысел Божий? Придя домой, она зажгла небольшую свечку - в старину их называли "копеечными" - и поставила перед образом Спасителя - иконой, оставшейся от Сони. Молитв настоящих она не знала, а потому, неловко встав на колени, стала неумело кланяться и креститься, бормоча одно и то же: "Слава тебе, Господи! Слава тебе, Господи! Слава тебе, Господи!..." Утром самолет унес ее в столицу самостийной и незалежной Украины.

ПОСЛЕДСТВИЕ НОМЕР ОДИН

- Вот и весна... - вздохнул седоголовый человек в штатском с несколькими рядами орденских планок на пиджаке. - Ждешь, ждешь ее, а она вон какие сюрпризики подбрасывает. Что ж ты так, Сережа? Зачем так резко и сразу?

- Михалыч, это не мои. Могу голову на отсечение дать.

- Ну, это для тебя не проблема. Ты - Чудо-юдо, у тебя еще десять штук в запасе. Кстати, кто тебе такую кличку придумал?

- Сынок родной, Димуля.

- Тот, что погиб?

- Будем говорить так - тот, что пропал. Пока не найду трупа, буду считать пропавшим без вести.

- А все же кто-то должен ответить за Цезаря. Никто не верит, что этот курьер был камикадзе-самоучкой.

- Посуди сам, какой мне резон разбираться с Цезарем? Разве мы с ним плохо работали? Нет. Это какая-то незапланированная случайность, и все.

- Очень трудно будет кого-то убедить. У Цезаря много друзей, и почти все жаждут крови.

- Ах, они крови жаждут? Если очень жаждут - могу пустить. Я в последнее время много гуманничал, к сожалению. Уговаривал, убеждал, а стрелял - мало. Пусть попробуют говорить на таком языке, посмотрим...

- Да, тебя, брат, не замай... Но и ты не хорохорься. Я знаю, что кое-кто уже поговаривает: "Нам Баринов - не барин, а мы - не холопы". Иногда самые ближние под монастырь подводят.

- Можно и ближнюю дурную траву - с поля вон.

- Все можно. Только Цезаря ты тронул зря.

- Почему я, кто тебе это подкинул, Михалыч?

- Потому что никто другой на это не решился бы. Да и логические построения тоже выводят на тебя.

- Может, ты, Михалыч, изложишь эти построения? А то пока одни только голословия вкратце слышу.

- Начнем с прошлого года. Тогда в любимой тобой с недавних пор области Цезарь работал с Курбаши. Это была прочная связка, надежная и приличная. Ты курировал Степу и как-то неожиданно вывел в очень большие люди. Ну, в истории с гибелью Курбаши тебя никто не винит, хотя надо признать, что погиб он очень вовремя. Степа сел на его место и сумел прижать слишком взбухавшего Фрола. Все это вполне естественные дела. Но потом последовал Рублик, уже из соседней области. Здесь-то ты свою причастность отрицать не будешь?

- Не буду, хотя и подтверждать - тоже.

- Это уже неважно. Могу тебе сообщить по секрету, что наши с тобой бывшие коллеги, изучая место происшествия с Цезарем и Жекой, обнаружили в семидесяти метрах от их разорванных останков маленькую такую гильзу от пистолетного патрона 5,45. И как ни странно, из одной серии с теми, что оставил тот нехороший гражданин, который помешал Рублику пообедать и побеседовать с тем же Жекой. Пожалуй, для суда тут не так уж много. Тем более что оружие использовалось другое. Но с точки зрения тех неофициальных кругов, которые эту информацию, должно быть, тоже получили, многое проясняется.

- А ты, Михалыч, конечно, это заблуждение поддерживаешь?