Душехранитель

Встреча с Шу, богом пустоты, родным сыном Атума. Пренебрежительно поджатые губы, ничего не выражающие водянистые глаза. Его дочь, Нут, в знойный полдень бывает такой же — точным повторением своего отца.

— Да, Атуму уже давно пора обновить свой лик… — соглашается с доводами Тота первый из Нетеру. — Я не удивляюсь, что кому-то надоело созерцать гнойные глазки самодовольного старика и утирать за ним слюни. Пускать слюни присуще младенцу, а когда это делает старец, такое может вызвать лишь отвращение.

Шу никак не заинтересован во власти, которой облечен Ра. У него другие обязанности, говоря иными словами.

Впечатлительная Тефнут тоже не прояснила ситуацию. Ее вечно заплаканное лицо унаследовала внучка — Небтет, жена Сетха.

— Это ужасно! Что ждет наши миры? — беспрестанно вздыхала она, забывая имя собеседника.

Тот понял: искать среди старшего поколения — бессмысленно. Людские помыслы уже не столь сильно поддерживают их могущество, как в былые времена. Шу и его жена Тефнут теперь не так нужны созданиям, которых они когда-то сотворили. Попросту, у них нет сил, чтобы устраивать заговоры, а затем — скрываться. Хотя… не стоит совсем сбрасывать их со счетов.

Геб был слишком занят и не смог явиться на зов Тота. Он постоянно что-то менял в своем жилище, подстраиваясь под прихоти своей ветреной любовницы, Нут. Ведь однажды он поклялся быть ее «отражением» и теперь упорно следовал этой заповеди.

— Что? Ра пострадал от какого-то яда? — жизнерадостно уточнил бог Земли, разглядывая собственные ногти. — Многое проходит мимо меня… Мне надо почаще видеться с вами, дети мои… Нут, а ты слышала?

— О чем? — откликнулась синеокая красавица, спускавшаяся со звездной колесницы у дома Тота.

Сегодня Нут была особенно чудесна. Даже разумный Тот был слегка очарован ее нынешней прелестью.

— Тот расскажет тебе обо всем! А я, увы, не могу более уделить вам должного внимания!

И Всевидящее Око угасло. Богиня Неба посетила Тота лично. Она казалась и близкой — только руку протяни! — и далекой одновременно.

— Так о чем ты должен рассказать мне, мудрый Тот? — улыбнулась Нут.

— Атум-Ра был отравлен неизвестным ядом.

— Он выздоровел?

— Пока нет. С ним сейчас твоя дочь, Исет. Она пытается исцелить его. Но ты ведь так проницательна и наверняка встречалась с подобным не раз. Развей мои сомнения, Нут! Подскажи!

— Услуга за услугу? — подмигнула звездным оком красавица, намекая на то, как однажды сам Тот пошел на хитрость и подарил ей пять дней, во время которых она втайне от ревнивого Ра смогла подарить своему любовнику Гебу пятерых детей — Усира, Исет, Сетха, Небтет и Старшего Хора.

— О нет, не надо так говорить, Нут! — Тот хорошо изобразил небольшую обиду и закрылся ладонью от хитрой собеседницы. — Это вовсе не в память о несуществующих днях! Ведь мы друзья!

— А теперь ответь мне, мой непревзойденный везир[43], — соблазнительная Нут изменила цвет глаз, и теперь они приобрели тот сумеречный оттенок, из-за которого бог мудрости частенько терял голову и снимал с шеи образ своей законной жены; однако сейчас Тоту было не до любовных утех с подругой молодости. — Ответь мне, Тот: тебе самому зачем знать имя того, кто покусился на моего престарелого супруга?

— Нут, оставь! — он отодвинулся, не желая отвлекаться от главного.

Красавица чуть-чуть надула губы и снова завернулась в свою звездную накидку.

— Так что ты можешь сказать мне, предвечная?

— Ты не подозреваешь смертных, Тот?

Он расхохотался:

— Доселе я знавал лишь одного безумца, кто целился в солнце! Да и то, кажется, он был не просто смертным, а полубогом. Ему мерещилось не одно, а двенадцать солнц в твоем одеянии! Но ты же прекрасно знаешь, что Геб не дает стреле смертного ни малейшего шанса покинуть пределы его чертогов! Нет, это не под силу смертному, очаровательная Нут!

— Хорошо, ты меня убедил. Но я разочарую тебя, мой мудрейший: мне неизвестно, кто навредил моему супругу. Если же ты подозреваешь меня, то напрасно.

Тоту едва удалось отделаться от Нут с ее чарами. Нужно сохранить голову трезвой. Интересно, почему Нут хотелось узнать, с какой целью он ведет дознание? И что изменилось бы, узнай она, что провести расследование его попросил Усир, пребывающий ныне в Дуате? Кстати, одним подозреваемым меньше…

Иронично-усталый Пта, постукивая своим посохом, прибыл в гости по приглашению Тота поздно вечером. Бедному Пта приходилось юлить и вести постоянные дипломатические переговоры с Гебом и его сыном — Сетхом. Эти двое никак не могли прийти к общему мнению: те земли, которые отец готовил для буйных лесов, сын частенько иссушал знойным дыханием пустыни, а если где-то успевали вырасти радующие глаз деревья, Сетх мог себе позволить разгуляться жуткой бурей. А после смерти Усира наместник позволил себе еще одну возможность — повелевать молниями и грозой. Сырости Сетх не любил, поэтому бури и грозы чаще всего были сухими либо ледяными. Пта, сочувствующий людям, с трудом отвоевывал для них участки, где можно было возделывать поля. Да еще и заботился о том, чтобы на этих полях появлялся необходимый урожай.