Душехранитель

Угрозы в его тоне не было ни на толику, и тем не менее Голубева поняла, что поступать нужно именно так, как говорит он, и не иначе. Женщина кивнула, и он убрал руку.

— Моя убедительная просьба к вам. Если у вас кто-либо, даже ваша собственная бабушка, будет спрашивать о местонахождении Ренаты или Николая, вы делаете большие круглые глаза. У вас очень красивые глаза, и вы будете выглядеть еще прекраснее. Вы понятия не имеете, куда уехали супруги Гроссман. Вот мой номер. Не сочтите за труд запомнить все приметы осведомлявшегося, набрать меня и рассказать во всех подробностях, как что было. Договорились?

— Конечно.

— То же самое относится и к «странным» звонкам. Вопрос такого характера: кто, кроме вас и Гроссманов, знает, что произошло с ними?

Марго перебрала в памяти все возможные варианты и покачала головой:

— Никто.

Андрей прищелкнул языком, затем поднялся:

— Спасибо за информацию. Всего доброго.

И — словно его здесь никогда не существовало.

Марго бесцельно переложила подшивки и папки на своем столе с одного места на другое. Андрей, значит…

— Ну, Ренка… — пробормотала она. — Эсмеральда отдыхает…

* * *

— Что делаешь в Ростове, бригадир? — помешивая трубочкой коктейль, Серапионов взглянул на Клима.

Для разговора он пригласил новосибирца в ресторан «Золотой кот» в Буденовском переулке. Неплохое заведение, да и отдохнуть не мешает. Выспаться бы еще, но не до жиру…

— А… и не спрашивайте, Андрей Константиныч. Батюшка ваш работенку дал, уж и не знаю, хоть в петлю лезь…

— А что такое?

— Между нами, ладно? — «бригадир» слегка пригнулся к столу. — Я ведь все больше по бизнесменам, по политикам каким… ну, понимаете… А тут бабенку грохнуть надо. Да еще и с пацаном новорожденным.

— Да ну? — усмехнулся Серапионов. — И чем же Константину Геннадьевичу пацан новорожденный не угодил?

— Откуда ж мне знать? Мне говорят — я делаю… Про сопляка, правда, сказал — типа, это на твое усмотрение, а бабу с мужиком привезешь холодненькими. Вот уж второй день подойти к ним не могу, в одиночестве застать. Сказать откровенно, гадко себя чувствую… Такого делать ни разу не приходилось, бляха-муха… Говорю ж: хоть в петлю полезай.

— Всегда что-то бывает в первый раз. А что за баба, как не секрет?

— О! — Клим подал ему свадебную фотографию Ренаты и Николая. — Во какая краля. У Ярика аж слюни текли, когда увидел, он рыжих-то очень любит. И вот такую надо — фьюить!.. А… лучше и не думать сейчас… — он спрятал снимок.

— Погоди, а не Гроссманы ли это?

— Они самые… А че, знаете таких?

— Ну, еще бы не знать. У меня с ними свои счеты. Слушай, бригадир. А уступи ты их мне! Мне с этой шалавой ой как поговорить не терпится напоследок. И тебе работы поменьше. М?

Клим растерянно смотрел на сына своего босса. Нерешительно покачал головой:

— Мне папаня ваш голову отвинтит…

— Ну а что ж? Мы никому и не скажем, что это не твоих рук дело. Тебе-то что? — «соблазнял» Андрей, надкусывая румяное яблоко. — О! Какие тут яблоки ароматные! Хочешь? — и он со странной улыбочкой воззрился на собеседника.

— Но вы ж понимаете: мне трупаки привезть надо. На показ.

— Так привезешь. Я тебе координаты скину, все чин-чинарем. По рукам?

Лицо Клима прояснилось.

— А по рукам! Только… это…

— Да без «бэ»! — в том же духе откликнулся Серапионов-младший. — Так что, яблочко не хочешь?

«Бригадир» с облегчением вздохнул и помотал головой.

— Ладно, с тобой хорошо, но дела делать надо. В общем, ты тут отдыхай, расслабляйся. Парней своих, вон, покорми, угощаю, — Андрей поднялся и кинул на стол две пятисотдолларовые бумажки. — Устали, небось? Нынче ночью будет тебе белка, будет и свисток.

— Какие белка-свисток, Андрей Константиныч?

Скорпион повернулся:

— Бригадир, а что это у тебя имя странное такое, старомодное? Сейчас так и не называют…

— А не имя это, Андрей Константиныч. Погоняло. Они меня Полиграфом величать пытались, потом поняли, что… не надо так делать…

— Ясно, — Андрей обвел его ироническим взглядом: и правда ведь похож! А Серапионов-то весь вечер, глядя на него и думая о своем, пытался сообразить, кого этот Клим ему напоминает. — Ну, бывай, Климушко, бывай!

* * *

— Здорово, Степаныч! Дежуришь?

Доктор поднял голову. Андрюха Серапионов. Почти не изменился с тех лет.

— О-о-о! Заходи!

Они поболтали ни о чем и обо всем.

— Крикливые у тебя сегодня бабенки, Степа, — сказал Серапионов, который в поисках кабинета заведующего миновал как минимум две палаты рожениц. — У меня дело к тебе такое… деликатное. В морг мне нужно.

Степан Степаныч непонимающе уставился на него, потом засмеялся:

— А не рано ли?

— Да нет, — хмыкнул Андрей. — Как раз самое оно. Я серьезно, Степа. Ты уж удружи по старинке.

— Ну, разберемся, разберемся. Ты мне еще за рыжую свою должен. Шучу…

— Не отказываюсь: должен. Давай, все до кучи собери, там уж рассчитаюсь.

— А что тебе в морге понадобилось?

— Парочка неопознанных. Женщина молодая и мужчина — нашего с тобой примерно возраста… Только мне самому на них поглядеть нужно.

— М-да… Это уже к судмедэкспертам надо постучаться, их епархия. Когда тебе надо?

— Прямо сейчас, Степа. Прямо сейчас.

* * *