Душехранитель

Через день после отлета Серапионова, на выходных, приехал Саблинов. Виктор Николаевич постарался представить партнеру создавшееся положение в более выгодном свете, нежели на самом деле, о многом попросту замалчивая. Но и этого было достаточно: Станислав Антонович тут же впал в истерику. Много сил пришлось потратить Рушинскому, взывая к его рассудку, однако Саблинов разнервничался настолько, что его пришлось госпитализировать. Очень не хватало Константина, уж он бы сумел одернуть компаньона. Хотя до того ли ему сейчас?

* * *

Серапионову действительно было не до того. И уж меньше всего теперь его беспокоил Саблинов.

Ведущий дела Южного округа по требованию Константина Геннадьевича надавил на одного из своих подчиненных, отдавших, как выяснилось, приказ о самом первом перехвате. Искать пришлось долго: больше недели. И наконец вышли на Ярового. Серапионов помнил этого служаку, Владимира Ивановича Ярового, еще по Ленинграду. До генерал-лейтенанта дослужился…

Яровой указал в своем коротком рапорте фамилию того, кто был его осведомителем. Меньше всего Константин Геннадьевич ожидал прочесть именно эту фамилию…

Саблинов был предателем. Он вел свою игру через подставных лиц в спецслужбах. Станислав Антонович был дерзок, но играть не умел. Вот и не предусмотрел, как быстро выведет его на чистую воду Серапионов. Не подумал, не рассчитал своих сил ученый-неудачник… Бросить вызов ему, Серапионову! Ну что ж, Стас… Ты сам этого добивался…

Когда Виктор Николаевич спросил Константина, чем все закончилось, Скорпион даже не заикнулся о роли Саблинова.

Правление троих распалось. Совета Директоров корпорации «Salamander in fire» в прежнем виде больше не существовало. Каждый тянул одеяло на себя. Рушинский — пребывая в неведении. Серапионов — готовя встречный удар. Саблинов — отлеживаясь на больничной койке.

— Да, Стас, положение плохое… — заботливо осведомившись о здоровье бывшего друга, сообщил Константин Геннадьевич и прошелся по палате.

Саблинов снял очки и слабым голосом начал уточнять, что известно в Москве. Серапионов чуть прищуривался при каждом вопросе, в котором таился либо подвох, либо лицемерие. Он убил бы Саблинова прямо сейчас, но нужно попытаться отловить последовательность, найти промежуточные звенья. Не действовал же этот Иуда в одиночку, право слово… Не по зубам ему одному такое…

А тем временем по стране, медленно нарастая, покатилась волна разоблачений. Все происходило в «высших инстанциях», и до внимания СМИ, а тем более — до простых людей, доходили не более чем отголоски.

В Чечне наступило затишье. А затишье обычно бывает перед бурей…

НОВЫЙ ГОД…

— Боже мой! — воскликнула Марго, открывая дверь и сдергивая с головы косынку. — Выхожу из ресторана, замуж — поздно, дохнуть — рано! Вы откуда?!

— Кто там? Дед Мороз? — в коридор вприпрыжку выскочил Лева.

— Угу… Со Снегурочкой… — впуская Николая и Ренату с подросшим Сашей на руках, отозвалась Маргарита. — Вас что, уже выпустили из сумасшедшего дома? Шутка, проходите! Я все знаю, рада вас видеть, с наступающим…

Она приняла от Гроссмана большой пакет с подарками, расцеловалась с подругой, пощекотала живот наряженного в хорошенький меховой комбинезончик Ренатиного сына:

— Как мы выросли, Александр Николаич! Тьфу-тьфу-тьфу, хоть я и не глазливая. Лев! Живо забрал пакет и навел порядок в комнате…

— Так и что ты знаешь? — чмокнув Марго в щеку и расстегнув свою куртку, уточнил Николай.

— Да так… Значит, вам дали «добро» и выпустили из глубокого подполья…

Гроссман покривился, но спорить не стал. Она была права, как в воду глядела: на днях звонил этот проклятый Андрей и сказал ему, что они с Ренатой могут смело выходить на свет божий и жить нормальной жизнью, даже встречаться с Марго.

Саша, за эти полгода видевший только своих родителей и приходящую к ним Людмилу, которая приносила покупки, а также иногда по доброй воле помогала Ренате по дому, теперь с любопытством разглядывал новых людей, да еще и в такой близости. Когда Люда гуляла с ним, она старалась не подходить на улице ни к кому.

Освобожденный от комбинезона, мальчик живо пополз к Леве и, ухватив его игрушечный автомобильчик, уселся на полу, чтобы рассмотреть свой трофей повнимательнее. Сын Марго не мог взять в толк: куда подевался тот малыш, которого он видел прошлым летом, и откуда взялся этот, издающий какие-то невероятные звуки на странном языке и с восторгом хлопающий ручонкой по колесам автомобильчика.

— В детсаду ваш сынулька будет строить и равнять всех, — напророчествовала Марго, не замечая ни капли смущения у Гроссмана-младшего. В чужой обстановке мальчишка держался как у себя дома.

Рената улыбнулась и прижалась к обнявшему ее мужу. Тем временем Саня протянул машинку удивленному Леве и взамен отобрал у него пластмассового Бэтмена. Взрослые засмеялись. Напряжение Маргариты улетучилось: она поняла, что опасность, которая прежде караулила эту несчастную семью, миновала.