Душеполезные поучения

Что же касается, достопочтеннейшая N., до просьбы вашей быть вашим наставником, то мы с прискорбием должны подтвердить отказ, столько вас огорчивший. Сами посудите: что вы нам вверяете? Душу и спасение ее на целые веки! Нелегко это вам, а каково же нашему недостоинству приять такой залог, которого, по словам Господа нашего, заменить не может целый мир, яко преходящий, тленный и суетный, в сравнении с бессмертною, по образу Божию созданною душою. Поразмыслите об этом. Кроме того, подумайте и о том, что в послушнике, как вы себя называете, первое и единственно богоугодное дело есть послушание и отсечение своей воли и рассуждения во всем, по первому приказанию своего старца. Не знаю, может ли к сему мученичеству быть способен пожилой светский человек с укоренившимся самомнением и привычками, когда и между ищущими своего спасения юношами и девами в наше время подвигов сих мы почти не видим. Напротив того, самосмышление руководствует почти всеми, и стать против него трудно и опасно, и едва ли не бесполезно с нашими силами.

Не отрекаемся по временам отвечать на ваши письма, как и прочим, чем нас Господь вразумит, и то при свободном времени и отвечая вам осторожно, яко особе нами уважаемой, к нам весьма благорасположенной и достойно всеми чтимой, а не яко к нашему послушнику или ученику, с которыми мы обращаемся иначе, и что вы сами изволите увидеть, когда удостоите посещением своим нашу святую обитель и грубого старца, которого вы желаете нарещи своим наставником (I, 50,108—109).

Наставляя других, не считай себя достойным и умным, но исполняй послушание

Токмо старайся не считать себя достойным, умным и могущим пользовать других, но единственно исполняя послушание, и, по слову св. Иоанна Лествичника: «погрязнув сам в тине, проходящих предостерегаешь от сего; да негли за спасение их и ты получишь помощь и милость Божию» (II, 191, 300).

Ты же о себе так и думай, что это не твоей меры — принимать помыслы других, и когда они получают пользу — не от твоей святыни, благочестия и ума, но по милосердию Божию, по вере их подающему тебе слово на их пользу. Ибо Господь силен и бессловесным даровать слово, и малое отроча просветит сказать на пользу с простотой сердца ищущему оной. Когда же оставишь сей чин откровения, то оный и совсем искоренится и из памяти выйдет; а ежели будем продолжать, хотя и недостойные, но достойные от оного пользуются, и обычай сей войдет в употребление, не на разорение, а на созидание ищущих спасения (V, 145, 239–240).

…Ты имей себя ничтожну и не считай так, что мать духовная; но отказать в требовании совета с верою опасно, то же, что, имевши деньги, не дать просящему нищему. Это есть тоже милостыня, только в высшем смысле, духовная (V, 245, 365—366).

Слава Богу, что брат N. и N. находятся в лучшем состоянии, однако остерегайся приписывать это твоему разуму, благочестию и наставлению; по вере их действует Сам Бог (II, 190, 297).

С сестрами, ищущими пользы, говори, не думая, что от своего разума или достоинства говоришь; но, по вере их, Господь вразумляет тебя, а твоего тут ничего нет: ни от дел, ни от великого ума и ни от чего другого, токмо одна готовность быть хотя малым орудийцем, которым действует Сам Бог по вере сестер (V, 168,268).

Я знаю, что ты на меня оскорбишься за сие, но что ж мне делать? Ежели буду писать тебе в угождение, виня их, то поступлю против совести и тебя предам в руки врагов и еще в большие скорби (III, 10, 49).

За ошибки очищаются скорбями

Ты дала совет с благим произволением и на пользу ближнему, от любви; а всякое благое дело противными искушается; то ежели и случится тебе чрез сие скорбь, потерпи и укори себя, а не других; всяк делает по своему разуму и думает, что хорошо делает; а за ошибки, в свою очередь, очищаются скорбями (V, 58,104).

Совету человека, находящегося в прелести, последовать нельзя

Ужасный совет, предложенный тебе N., человеку, известному в прелести, последовать! Слава Богу, что ты не приняла оного; однако ж плевельные семена, падшие на землю твоего сердца, учинили колебание и смущение. Советую выкинуть из мыслей своих оный предлог. Ежели N. не нашел в монастырях ничего, кроме смущения, то можно сказать, что он только и смотрел на сие, подобно животному, зашедшему на барский двор и не нашедшему ничего хорошего, кроме навоза; хотя это и Крылова пример, но оный очень идет к нашей материи, ибо и проповедники заимствовали из языческих примеров… (III, 85,185—186).