Душеспасительная беседа

— Ну и что из этого?! Ты всегда должна получать такие отметки. И по всем предметам. Ступай отсюда, не мешай мне!

И, уже не глядя на Свету, отец сказал в трубку:

— Анна Акимовна, не впадайте в душевную панику, не теряйте веры в перспективу, мобилизуйте все свои внутренние резервы. Если в ближайшие дни не добьетесь перелома, придется о вас поставить вопрос на бюро!..

Света ушла к себе, достала из ранца тетрадку и стала любоваться своей пятерочкой в одиночестве. В соседней комнате Василий Семенович продолжал браниться по телефону, и Свету постепенно охватило чувство жгучей обиды на отца. Тут человек решил такую трудную задачу, получил пятерку, а он… Вот тебе и резвый пешеход! Она сама не заметила, как на ее симпатичную пятерку в тетрадке вдруг закапали мелкие, несимпатичные слезинки.

Прошло еще несколько дней. За Светой в школу зашла мать, и они вместе пошли домой. Мать открыла дверь своим ключом. Кто-то пел в квартире. Один! Во весь голос. Он пел песню, которую Света знала и любила:

Куда ведешь, тропинка милая?!
Куда манишь? Куда зовешь?

Мать и дочь постояли молча, послушали. Дочь сказала удивленно и радостно:

— Папа поет!

— Что же тут особенного?!

— Он же раньше никогда не пел!

— Почему никогда? — сказала мать. — Мы с ним дуэтом когда-то певали эту песню!

Василий Семенович появился в прихожей, лицо у него было праздничное, доброе.

— Что это ты распелся? — спросила мать. — Наверное, у Анны Акимовны на ферме прояснело?

— Угадала! Только что звонила. Буренки увеличили надой на сто граммов. Не много, конечно, но… почти каждая. То, что почти каждая, это очень обнадеживающий симптом. Кажется, наступает перелом… Светланка, а ты что губы надула?

Света молчала. За дочь ответила мать:

— Двойку мы сегодня заработали. За письменную по арифметике. Такие трудные задачи дают детям решать… я бы и то не решила!

Папа-директор сокрушенно покачал головой и сказал:

— Конечно, двойка — это, как говорится, не сахар. Но ты, Светланка, не впадай в душевную панику, а мобилизуй все свои внутренние резервы, глядишь, и потянешь двоечку на троечку, а потом на четверочку, а то и на пятерку…

И к матери:

— Мать, я сбегаю на ферму, вернусь, будем обедать. Светланка, пойдем навестим буренок? По дороге забежим в магазин, куплю тебе, так и быть, шоколадку — двойку твою подсластить. Пошли?

— Пошли, папа!

Два пешехода, большой и маленький, вышли из пункта А, направляясь в пункт Б, и бодро зашагали по белесой, выбитой до железной твердости тропке.

И девчонки побежали!

Асе из «Парфюмерии» позвонила Алла из «Культтоваров», сказала в трубку залпом, глотая придаточные со всеми их причастиями, деепричастиями, запятыми и восклицательными знаками:

— Сидишь как дурочка ничего не знаешь приехал и уже выступает в «Показательном» мировой джаз в стиле рок из Австралии это такая страна где живут кенгуру они прыгают как кузнечики с инструментами в руках по сцене и даже делают двойное сальто…

— Постой! — завопила оглушенная и потрясенная Ася из «Парфюмерии». — Кто прыгает, как кузнечики, с инструментами в руках — кенгуру, что ли?!

— Не кенгуру а мятущиеся так этот джаз называется все концерты закрытые билеты продают по особым пропускам выдает администратор зовут Леонард Викентьевич телефон все время занят но я конечно пробилась трубку взяла секретарша такая дрянь бюрократка я не успела рта раскрыть она нервно говорит если вы по поводу австралийского джаза девушка соединять не буду администратор тоже человек надо совесть иметь я так растерялась что даже обругать ее не успела она трубку положила и пошли длинные звонки если завтра не работаешь бери Муську и к одиннадцати будьте вдвоем у «Показательного» где главный вход будем прорываться к этому Леонарду за пропусками…

Ася из «Парфюмерии» чуть слышно, пересохшими от нахлынувшего вожделения губами, прошелестела:

— Будем! К одиннадцати! Как штык!

Однако появились у главного входа в концертный зал «Показательный» Ася из «Парфюмерии» и ее приятельница Муся с получасовым опозданием. Алла ждала их на улице перед массивной дубовой дверью. Она приплясывала на месте — не то от нетерпения, не то от морозца, который озорничал, как веселый щенок, выпущенный на улицу погулять: то, подпрыгнув, лизнет ледяным языком нос, то хватит играючи за икры молодыми крепкими зубами. В меховом капорчике из настоящего зайца, в красной синтетической курточке на «молнии», в расклешенных брючках в каторжную клетку такой немыслимо яркой расцветки, что у этих тихонь Аси и Муси сразу зарябило в глазах от зависти, Алла из «Культтоваров» как бы излучала энергию небывалой динамической силы и напора.

Она сначала обругала подружек за опоздание, потом, смягчившись, сказала в той же своей водопадной манере: