Душевные состояния в христианской психологии

Страху, как человеческой страсти, противопоставляется "страх Господень" (2 Пар. 17, 10; Прит. 1. 29, 31; Деян. 9, 31; 2 Кор. 5, 11) или "страх Божий" (2 Пар. 20, 29; Рим. 3, 18; 2 Кор. 7, 1). Повиноваться друг другу в страхе Божием призывает ап. Павел (Еф. 5, 21). В схожем смысле он использует слово страх и в других местах: "со страхом и трепетом совершайте свое спасение" (Флп. 2, 12); "приемля царство непоколебимое, будем хранить благодать, которою будем служить благоугодно Богу, с благоговением и страхом" (Евр. 12, 28). Страх Господень связан с мудростью: "страх Господень есть истинная премудрость, и удаление от зла — разум" (Иов. 28, 28); "Начало мудрости — страх Господень" (Пс. 110, 10). Страх Божий необходим и для самопознания: "в страхе Божием будем внимательны к самим себе" /Исаия. 1826, с.135/.

По своему существу страх Божий происходит из чувства вездеприсутствия Божия, боязни оскорбить правду Божию и трепета человека за свою виновность и малость пред Богом, соединенные с любовью к Нему /Назарьев. 1904, с.84/.

Тема страха Божия близка христианскому богословию, и встречается во многих учебниках, катехизисах, проповедях разных авторов. Из работ, специально посвященных этой теме, можно назвать следующие: Нечаев В."Страх Господень" /Душеполезное чтение. 1871, № 1, с. 20–31/, Вениамин (Исупов) иерод. "Учение церковных писателей о страхе Божием" /Киев, 1906/, Кудрявцев П. П. "Слово о страхе Божием" /Киев, 1909/, Флоренский Павел свящ. "Страх Божий" /Богословские труды. Сб. 17. — М., 1977, с. 87–101/, Антоний митр. Сурожский. "О страхе Божием и об исповеди" /Московский психотерапевтический журнал. 2003, № 3 (38)/.

Все перечисленные нами страсти являются взаимосвязанными, так что необходима не борьба с отдельной какой-нибудь страстью, а со всеми страстями в целом: "когда победишь какую-либо из безчестнейших страстей, например, пресыщение, или блуд, или гнев, или любостяжание, тотчас нападет на тебя тщеславный помысл; а когда его победишь, тогда переймет тебя помысл гордостный" /Максим Исповедник. 1900, с.206/.

Существование всех этих страстей нередко скрыто от самого человека: "Много страстей сокрыто в душах наших, но обличают они себя только тогда, когда являются на глаза причины их (предметы, поводы)" /Исихий Иерусалимский. 1890, с.25/.

К тому же необходимо различать страсть, как негативную сущность, и такое в достаточной мере нейтральное душевное явление, как желание или пожелание: "Пожелание… есть устремление мысли к чему-либо или от чего-либо; страсть же есть превосходящее всякую меру устремление души к чему-нибудь или желание, выходящее из границ рассудка, не сдерживаемое более уздой его и требованиями" /Климент Александрийский. Строматы. 1996, с.147/.

Кроме того, необходимо разделять страсти и самого человека: "Хотя увидишь кого боримым страстями, не брата, а страсти ненавидь, борющие его" /Симеон Новый Богослов. Т. 2. 1993, с.525/. И по слову Серафима Саровского: "Осуждай дурное дело, а самого делающего не осуждай" /Житие старца Серафима… 1991, с.310/. Это — важнейший принцип христианской аскетики, позволяющий одновременно и любить своего ближнего и помогать ему в преодолении его грехов.

Это разделение страстей и самого человека необходимо соблюдать и по отношению к себе: "Должно снисходить и душе своей в ее немощах и несовершенствах и терпеть свои недостатки, как терпим недостатки ближних, но не обленяться и непрестанно побуждать себя к лучшему" /Житие старца Серафима. 1991, с.310/.

Каковы основные причины страстей? — По своим источникам, они могут быть разделены на две группы: во-первых, связанные с телом, во-вторых, — с душой. Или, пользуясь другой терминологией, можно говорить о причинах внешних и внутренних. Внешние связаны с телесными чувствами, а внутренние — с сердцем: "Некоторые говорят, что страсти входят в тело от помыслов сердца, а другие напротив утверждают, что худые помыслы рождаются от чувств телесных" /Иоанн Лествичник. 1901, с.126/. Последнее бывает обыкновенно с мирскими, а первое — с монахами /там же, с.127/. Поэтому в миру нужно начинать с хранения органов чувств, а монахи больше заботятся о хранении помыслов.

Кроме того, одну из причин возникновения страстей традиционно относят к воздействию падших ангелов: "Из приводимых в движение страстей одни возбуждаются [в нас] памятью, другие — чувством, а третьи — бесами" /Евагрий Понтийский. 1994, с.127/.

Борьба со страстями и греховными навыками, конечно же, нелегка: "истребить из собственной плоти нечистое вожделение, это есть большее чудо, нежели изгнать нечистых духов из чужих тел" /Иоанн Кассиан. 1993, с.446/. Но вся практика христианской аскетики показала, что это возможно — при помощи Божьей и при правильном и постоянном человеческом усилии. При этом важно знать некоторые закономерности и принципы развития страстей.