Сего ради к тому Началу относить и приписывать добрые дела христианам должно, от Которого они происходят. А поскольку от Бога происходят, как сказано, то как в славу и похвалу Божию творить их, так Его благодати и приписывать должно. Тогда же это будет, когда будем их творить не ради нашей славы и похвалы, дабы видимы были людьми, и почитались за святых, и так ими славились, но об том будем стараться, дабы славилось и святилось имя Небесного Отца, как учит Христос:
Всякое доброе дело, которое совершается не из одной только любви к Богу, но к которому бывает примешана и своя воля, не чисто и не приятно Богу.
Истинный труд не может быть без смирения, ибо сам по себе труд суетен и не вменяется ни во что. Писание говорит:
Не забывайте о смирении, которое нужно сопрягать со всяким добрым делом, без коего дела нам не принесут пользы, а паче повредят, что на многих видим исполнившимся.
Надобно делать добро, но не думать, что мы оное делаем, а паче еще будто своею силою. Всегда мы найдем недостаток и далекость от совершенства в наших деланиях.
С смирением и малые дела Господь приемлет, а без смирения и большие исправления Ему не угодны, что видим на фарисее.
Пусть какое-либо дело будет по себе самое простое и последнее, но когда оно творится единственно для благоугождения Богу и во славу Его, тогда оно бывает несравненно ценнее в очах Божиих, нежели многие другие высокие, славные и величайшие дела, совершаемые не с этой целью.
Кто не внемлет добре сему, тот после того, как начнет делать какое дело с единственной целью благоугодить Господу, потом мало-помалу нечувствительно вводит в то дело и самоугодие, находя в нем и своим пожеланиям удовлетворение, и это в такой степени, что уже совсем забывает о воле Божией. И связывается он услаждением от того дела так сильно, что если Сам Бог воспрепятствует ему исполнять его или посредством болезни какой, или чрез искушение от людей и бесов, или другим каким образом, он возмущается против того весь и нередко осуждает то одного, то другого, что послужили ему препоной в любимом ему течении дел, иной же раз ропщет на Самого Бога, что служит явным признаком, что их сердечное состояние не Божие, а породилось от поврежденного и гнилого корня самолюбия.
Не всякий делающий что-либо благое, делает это благоугодно Богу. И скажу вам, как это бывает. Случается, что кто-нибудь находит сироту убогую и красивую собою; она нравится ему по красоте своей, и он берет ее и воспитывает, как сироту убогую, но вместе как и красивую собою. Вот это и воля Божия, благая. Но не благоугодная. А благоугодная та, когда кто делает милостыню не по какому-нибудь побуждению человеческому, но ради самого добра, из одного сострадания: это благоугодно Богу. Совершенная же воля Божия есть та, когда кто творит милостыню не со скупостью, не с леностью, не с понуждением, но со всей силой и всем произволением, подавая так, как будто бы принимал сам, и так благодетельствуя, как будто бы сам принимал благодеяния: тогда исполняется совершенная воля Божия.
Нет пользы от благотворительности, о которой трубят трубою.
Не надо на добрые дела брать благословение. Если есть у вас желание и возможности, то трудитесь с Богом. Для Церкви всё хорошо делать.
Творить дела любви, исполнять закон Христов не так-то просто. Да, этому надо учиться, этого надо хотеть. Надо только в делах любви к ближнему увидеть и почувствовать возможность преображения души своей, возможность спасения.
Доброе дело легко не делается, а всё с трудом и терпением.
Ты думаешь добро-то делать легко? Всякое доброе дело трудно!
Добро является добром лишь в том случае, если делающий его жертвует чем-то своим: сном, покоем и тому подобным.