Душевный лекарь. Об отношениях с ближними

Если даешь что нуждающемуся, то пусть веселость лица твоего предваряет даяние твое, и добрым словом утешь скорбь его. Когда сделаешь это, тогда твоя веселость в его сознании побеждает твое даяние, т. е. она выше удовлетворения потребности тела.

Преподобный Исаак Сирин (VII век).

Когда подаешь милостыню, остерегайся, как бы внутренне сердцем тебе не презреть нищего, иначе тебя Господь накажет в том же сердце. Не забывай, что в лице нищего ты подаешь Самому Господу; а бесславящие Меня, сказал Он, будут посрамлены (1 Цар. 2, 30).

Нужно подавать с любовью, с уважением к лицу ближнего, доброхотно, с радостью, ибо любви свойственно радоваться при оказании помощи любимому.

Ничтожна милостыня того человека, который подает ее не доброхотно, потому что милостыня вещественная не его, а Божий дар, ему же принадлежит только расположение сердечное.

Св. праведный Иоанн Кронштадтский (1829–1908).

Как часто бывает, что мы даем не по любви, настоящей, самоотверженной, щедрой любви, а потому, что, когда мы даем, в нас нарастает чувство своей значительности, своего величия. Нам кажется, что давать – это один из способов утвердить себя, показать себе самому и другим свою значительность. Но получать от человека на этих условиях – очень больно. Любовь только тогда может давать, когда она забывает о себе. Когда человек дает, как один из немецких писателей сказал, как птица поет, от избытка своего: не потому, что требуется, вынуждается у него дар, а потому, что давать – это песнь души, это радость, в которой можно себя забыть для радости другого человека.

Антоний, митрополит Сурожский (1914–2003).

Истинно ли ваше милосердие?

Не будь в людях приветлив, будь дома приветлив.

Русская пословица.

Тщеславия всегда убегать должно, а особенно при подаянии милостыни. Милостыня, зараженная этой болезнью, не есть уже дело милосердия, но хвастовство и жестокосердие.

Милостыня состоит не в том, чтобы только давать деньги, но чтобы давать с христианским чувством милосердия.

Только та милостыня истинная, которая подается с радостью.

Если ты подаешь с печальным сердцем, то ты потерял и хлеб, и награду.

Святитель Иоанн Златоуст († 407).

Когда вы творите милостыню открыто, то не является ли тогда желание, чтобы вас похвалили за это и сказали бы вам: «Какие вы добрые», – не стремитесь ли вы тогда к тому, чтобы вас поблагодарили те люди, которым вы благодетельствуете, ибо, в случае неполучения от них благодарности, вы сами же после говорите: «Какие они неблагодарные»… Но такая благотворительность не имеет цены в очах Божиих… Она основывается не на любви к бедному, который остается где-то в тени, вдали, а на любви нас к самим себе, на желании славы, чести… И часто от такой нашей милостыни мы ничего радостного не чувствуем, не увеличиваем в себе никакого прироста добра. Как-то пусто и сухо на душе после нее…

Свщмч. Арсений (Жадановский), еп. Серпуховской (1874–1937).

Непохвально делают и самолюбием страдают те, которые другим благотворят ради того, чтобы их любили, и здесь не ради имени Христова, но ради своей пользы благотворение бывает. Истинный христолюбец и нелюбящим его благотворит, внимая слову Христову: Просящему у тебя дай (Мф. 5, 42).

Сюда принадлежат и те, которые того ради дают милостыню, чтобы приемлющие молились Богу за них, ибо и здесь своя польза ищется, а не Христова честь и ближнего польза. Иначе бы не давали, когда бы не надеялись на их молитвы. Истинная любовь не ищет своего (1 Кор. 13, 5). И всякое дело от конца судится, то есть в Божию ли славу и ближнего пользу делается, или ради своей какой корысти.

Не всякое дело доброе есть истинно доброе, но только то, которое законно и ради доброй цели делается (см. 2 Тим. 2, 5). Ибо может дело внешне казаться добрым, но, когда для злой цели бывает, внутри в самом себе порочно. Так милостыня, терпение и прочее порочится, когда ради тщеславия бывает, и потому Богу неугодно таковое дело бывает. Как то Богу угодно может быть, что не ради Бога бывает? Поэтому дьявол, примечая сие, старается доброе дело в порок обратить, чтобы то, что внешне добрым показывается, внутри и в самом себе не было добрым, и так злой и лукавый дух и от добрых наших дел корысть и оброк себе тщится получить.

Святитель Тихон Задонский (1724–1783).