Кто пропускает случай сделать добро, тот не только лишается плода от добра, которое бы сделал, но и Бога оскорбляет. Бог посылает к нему нуждающегося, и он говорит: «Отойди – после». Это хоть он говорит человеку, но то же, что говорит Богу, пославшему его.
Авраам, где жил сам, там же принимал странников; и жена его стояла в виде служанки, тогда как они стояли подобно господам. Он не знал, что принимал Ангелов; если бы знал, то отдал бы им всё. А мы знаем, что принимаем Христа, и, несмотря на то, не оказываем такого же усердия, какое оказывал он, думая, что принимает людей.
Но, говоришь ты, я часто подавал. А ты разве не каждый день принимаешь пищу? Разве ты отталкиваешь детей, хотя они и часто просят у тебя?
Человек, имеющий любовь, не довольствуется лишь тем, чтобы давать тому, кто попросит у него милостыни, но и сам ищет людей, находящихся в нужде, чтобы поддержать их.
Потому и Сын Сам долу сошел, потому Он и человеком стал, потому Он и свойственное людям добровольно потерпел, чтобы, до нашей слабости из любви к нам снисшед, можно Ему было и нас возвести до меры собственного Его могущества. И в готовности Собой пожертвовать и предать Себя на искупление нам оставляет Он Новый Завет: завещаю вам Мою любовь. Но что такое эта любовь и сколь велика она? За каждого из нас предал Он Свою, стоящую всей вселенной жизнь. Он желает и от нас пожертвования этого друг за друга. А если мы обязаны жизнь свою слагать за братьев и желаем войти в этот союз со Спасителем, то стоит ли нам скряжнически у себя удерживать то, что принадлежит этому миру, что собою представляет нечто нищенское, чуждое и бренное?
Подавать ли обманщикам и пьяницам?
Гораздо лучше для достойных простирать руку и недостойным, нежели, из опасения встретиться с недостойными, лишать благодеяния и достойных.
А ты не суди о сем, кто достоин и кто недостоин. Может случиться, что, выбирая достойнейших, ты и ошибешься. Если же кто на этот счет сомневается, то лучшим пусть находит он недостойному добро оказать ради достойного, чем осторожность соблюдать по отношению к менее достойным и заподозрить старательного. Твои разборчивость и взвешиванье, кому по всей справедливости приличествует твое даяние и кто не достоин его, делают возможным, что ты и о некоторых из друзей Божиих вознерадишь.
Если не хочешь ничего дать, то по крайней мере не поноси человека.
Мы не поставлены быть судиями жизни других; иначе мы никому не подадим милостыни. Когда ты молишься Богу, то не говоришь ли:
Нет духовного смысла в том, чтобы узнавать, кто просит помощи. Если и миллионер будет просить, по заповеди Господней, просящему надо дать.
В последнее время появилось слишком много мнимых нищих. Нищенство обратилось в неблаговидное ремесло. Одаренные крепостью сил и вполне здоровые люди, вместо того, чтобы снискивать себе содержание честным трудом, занимаются писанием к разным лицам, умоляя тех о помощи, притворно называя себя бедными, увечными, покинутыми. Таким образом, они собирают милостыню, которую беззаботно расходуют на порочные утехи… Всё это невольно охлаждает усердие к делу благотворительности, затрудняя возможность отличить истинно нуждающихся от попрошаек. Однако, чтобы не ошибиться, лучше давать, по мере возможности, нежели, имея, отказывать.
Не подают милостыни потому, что, мол, пропьют и т. д. Если и пропьет, то это меньший грех, чем то озлобление, которое мы в нем возбуждаем нашим отказом, и та черствость и осуждение, которое мы в себе культивируем.
Где мера в благотворении?