Души московской ритм-н-блюз (сборник)

– Это было…

– А остальное?

– Что ты имеешь ввиду?

– Уокер?

– Да?

– Серёж, пожалуйста…

– Что я слышу? Я, наконец-то, заслужил это?

Она смутилась, потому что сама почувствовала, как лично это прозвучало.

– Ты хочешь услышать, что я проводил тебя только до входной двери?

– Да…

– Нет…

– Всё, пошли… Это ужасно…

Она взяла его под руку и потащила в сторону Петровского парка, жалуясь, что жутко болит голова и виноват во всём он, заставив её ревновать.

– Ну разве можно так издеваться над живым человеком?

Он шёл, вдыхая морозный воздух, и, глядя на неё, думал, что ни за что не расскажет, какой она была этой ночью. Как он, сам немного смущённый своими ощущениями, помог ей лечь спать и, уехав, дома ещё долго не мог уснуть. А утром вздохнул с облегчением, сообразив, что она почти ничего не помнит, и не надо будет проводить психологические тренинги на тему хорошо ли быть плохой девчонкой. Но уже следующей мыслью после того, как она выскочила к нему из подъезда, было пойти и напоить её опять.

– О чём ты думаешь?

– О том, что вот так погулять и поговорить с тобой смогу только в следующую пятницу. И придётся контролировать себя в офисе.

– Я знаю… Ты справишься, – она смеялась, было забавно слышать от него такие банальные вещи. – Правда, боюсь, что на тему офиса меня тоже ждёт серьёзная работа.

За тридцать минут они дошли до парка, и к этому времени уже прилично стемнело.

– Ну как, тебе легче?

– Значительно. Только теперь хочется спать. Такое ощущение, что я всю ночь не спала.

Он улыбался, глядя куда-то вдаль.

– Ты можешь мне хотя бы сказать, во сколько ушёл?

Но он только отшучивался, заставляя её чувствовать себя совершенно беспомощной.

Примерно в шесть они добрались до её дома, сделав значительный крюк по району. Становилось всё холоднее, а их обувь, похоже, была не рассчитана на столь длительные прогулки по морозу.

У подъезда он остановился и, посмотрев на Анину сонную физиономию, тихо засмеялся:

– Такой помятой я тебя ещё не видел.

– Тебе смешно… Вот доживёшь до моих лет…

Чтобы остановить это ворчание, он притянул её к себе, поцеловал, и тут же, развернувшись, пошёл в сторону метро.

– Уокер, нормальные люди вообще-то хоть что-нибудь говорят на прощание!

Он повернулся и, продолжая удаляться, с угрозой в голосе промурлыкал:

– Если ты не хочешь, чтобы я остался у тебя, то лучше молчи…

В ответ Аня ехидно улыбнулась и поспешила домой, греться и спать.

9

Алина влетела в кабинет Ани в тот момент, когда она с Сергеем смотрела последний фотоотчёт с их совместного объекта. Картина была совершенно прозрачная для намётанного взгляда. Сергей стоял, склонившись над Аней, одной рукой опираясь на её левый подлокотник, обнимая Анину спину, а правой держался за стол. Щекой он касался виска, и сложно было это спутать с простым рабочим моментом. Алина так и осталась стоять возле двери.

Они оба сразу выпрямились, отстранившись друг от друга, но было поздно.

– Серёж, иди пока, – Аня улыбнулась, глядя на подругу. – Я тебе напишу…

Проводив Сергея взглядом, Алина, как ястреб, кинулась к подруге:

– Ну, и как это называется?

– Как?

– Я же с тобой разговаривала две недели назад. И ты мне сказала, что у вас ничего нет.

– Тогда и не было.

– И когда же вы успели?

– Понимаешь, Алин. Надо мне меньше пить. От этого случаются совершенно непредвиденные вещи.

– Ну, парень… Ну, молодец… Пожалуй, я выпишу ему премию за умелое обольщение моей подруги. Я-то к нему и так, и сяк. Он постоянно отшучивается. Теперь понятно… Ладно, Ань, без обид. Я рада, что на твоей замученной физиономии появилось что-то похожее на жизнь. Но смотри… Я очень тебя прошу, не влюбляйся.

– Кажется, поздно.

– Нет… Ну, когда ты повзрослеешь? Ты хоть понимаешь, что у ваших отношений, скорее всего, нет будущего?

– Неделю назад понимала. Сейчас я, кажется, перестала или, вернее, запретила себе что-либо понимать и просто живу. Посмотри…

Аня взяла телефон и, открыв альбом с фотографиями, показала Алине фото со своего подарка, и ещё одно, которое Сергей прислал ей во вторник. Рисунок был выполнен простым карандашом. Там она, скромно потупив взгляд, улыбалась из-под капюшона полушубка.

– Да уж… Кто тут устоит! – Алина внимательно разглядывала рисунки. – Перешли мне. Хорошая работа. Только постарайся… – Она вернула Ане телефон. – Я очень прошу тебя, постарайся вылезти из этого омута. Живи, радуйся, но будь готова к тому, что это ненадолго.

– Я знаю…

– И помни, что у тебя есть я. Приходи, если что…

– Хорошо, спасибо. Я очень тебя люблю… – Аня встала и, подойдя к подруге, стиснула её в объятьях. – Он самый лучший подарок, который ты мне когда-либо дарила.

– Ну-ну…

* * *

В пятницу они закончили работу в полшестого. Сергей ушёл немного раньше и ждал её в кафе «Абажур» с заранее заказанным ужином.

– И какие у тебя сегодня предложения? Гулять будет холодновато… – Аня, прикончив ужин, допивала свой любимый капучино с корицей.

– Ты давно была в Третьяковке?

– Где?

– Ты меня слышала.

– С ума сойти! Ну, не знаю. В классе восьмом, наверное.

– Понятно… Тёмная ты личность.

– И не говори. Самой стыдно.