Души Рыжих (Кай Санди - 5)

- О общем, мистер, тут бы нашим скитальцам и перекреститься, а сделав это - всегда полезное, скажу вам - дело и ломануть что есть тяги к Брошенной, да тут, понимаете, перед тем как поднимать из сна "скорообученных", Федеральный Следователь собрал маленький военный совет. И разъяснил им - то бишь Русти и Колдуну, - что креститься, может, и надо, но не о том: потому что по его - человека в организации преступлений смыслящего - прикидке не будет им ни сна ни покоя от Ядовитого Франческо до тех пор, пока они "Пепел" с рук на руки под расписку не передадут получателю. В связи с чем и попросил их держать ушки на макушке.

* * *

Франческо ди Ровере действительно слишком много вложил в операцию "Сендера", чтобы забыть о ней хоть на секунду, и поэтому, когда секретарь положил на его стол перехваченное сообщение, выразил отнюдь не удивление, а лишь сдержанное нетерпение. Это выразилось у него в сердитом взгляде и клубе табачного дыма, направленных в физиономию верного секретаря-вышибалы Поджо, словно именно тот был повинен в задержке новостей.

Предусмотрительность была второй натурой Папы, которая его, собственно говоря, Папой и сделала. Имея дело с фруктами, подобными Эрни Бишопу и колонелю Кортни, грех было не подстраховаться трижды одну из страховочных акций успел, с благословения Папы и без ведома двух ранее упомянутых субъектов, выполнить покойный Черник. Кроме всяческого металлолома, оставленного там "Леди" перед промежуточной посадкой, на орбите вокруг Брошенной крутился и компактный ретранслятор-перехватчик, который - через свой кодированный канал - надежно держал мозговой трест "Сендеры" в курсе всех радиопереговоров в зоне проведения операции.

Сейчас, прочитав расшифровку радиоперехвата, Папа удовлетворенно скривился - он не обманулся в своем мнении о людях: Ровере всегда подозревал, что люди - это скоты, норовящие при первом удобном случае вцепиться в глотку своему ближнему, а уж те, кто окружает его лично, полагал он не без основания, особенное дерьмо и мразь. Так оно и оказалось.

Но "не удивляться" и "сохранять спокойствие" - это все-таки разные вещи. Одно дело - подозревать подчиненных в заговоре и совсем другое убедиться в его наличии. Франческо держал под подозрением всех своих людей без исключения, но мало кто из них действительно осмеливался пойти Папе поперек. Поэтому когда он прочитал перехваченное послание Борова, то был вне себя от ярости и гнева.

При виде выражения лица своего патрона и дальнего родственника, Поджо невольно сжался в комок и даже слегка пожалел, что не уродился четырех футов ростом, как Малыш Мако - их главный специалист по адским машинкам. Тогда бы он мог спрятаться от безумного взгляда Папы за спинкой кресла, а не торчать одиноко, как дерево висельников с планеты Шарада, перед взбешенным шефом. Папа есть Папа - мог и замочить в порыве гнева гонца, принесшего дурную весть. Правда, по слухам, потом он быстро отходил и не скупился на шикарные похороны и компенсацию семье покойного, но Поджо, несмотря на католическое образование, как на грех, в душе был самым бесстыдным атеистом и думал только о сохранности своей шкуры. Ему было как-то наплевать, какого сорта будет у него гроб. Без колебаний он предпочел бы стандартный пластиковый мешок мраморному саркофагу, лишь бы выбор этот пришлось делать как можно позже. Поэтому он поспешил перевести ярость босса в другом направлении.

- Шеф, - проронил он горестно, - я вижу, Боров подвел вас... А ведь Поджо (в данной ситуации стоило упоминать о себе уничижительно - в третьем лице) предупреждал вас о Борове, еще тогда - после истории с ребятами Марвина, которых он угробил на Красной Станции. Говорил, что нельзя ему доверять...