Душнила

Подвесные фонари раскачивались на ветру, и нити накаливания дрожали, вторя, проходящим мимо трамваям. На окнах припаркованных автомобилей выступал иней. По всем ощущениям, это был последний день затянувшегося лета. Кровь кипела алкоголем и никотином, и сердце зачем-то сливало ее всю целиком в область, открывающейся чакры свадхистана – того самого внутреннего компаса, похотливо болтающегося между ног – источника тестостероновой мудрости, заставляющего всякого мужчину во все времена, время от времени чувствовать себя сильнее всякой женщины. Девушка шла впереди, обнимая себя руками, а я следил за ее движениями, опьяненный желанием, допуская даже мысль о применении этой самой силы, ведь времени на церемонии не было – через несколько часов нужно было вставать на работу, а я еще не ложился. Эти мысли, подогретые алкоголем, быстро улетучились, а вся моя сила растаяла, в тот самый момент, когда она, внезапно остановившись, повернулась ко мне лицом и сказала:

– Я тебя знаю?

Я сам не заметил, когда успел подойти так близко, а она уже разглядывала меня в упор, пока пальцы руки ходили по переплету, вместо закладки.

– Не знаю. Зато я тебя знаю.

– А ты ничего.

– Чего?

– Ничего. Выпить хочется… Есть одно место. Тут недалеко. Пойдешь?

И мы пошли, по пути выкурив все мои сигареты и разлив полстакана пива. Допив в одиночку оставшуюся половину, она начала меня осыпать вопросами.

– Любимое кино?… Какую слушаешь музыку?… А девушка у тебя есть?… Какой твой любимый цвет?… Кто ты по гороскопу?

Как только я успевал ответить на один вопрос, она тут же выдумывала следующий, и так до бесконечности.

– Ясно, – комментировала девушка мой последний ответ. – Так я и думала.

– Как думала?

– Все львы – эгоистичные циники.

Я пожал плечами.

– Должна тебе еще кое-что сказать…

– Что?

– Надеюсь, тебя это не отпугнет.

– Что «это»?

– Я нимфоманка.

Я улыбнулся.

– Серьезно?

– Да, все очень серьезно. Есть справка.

– Ну, раз справка есть…

В тот момент я выяснил про себя одно – если и есть на свете какая-нибудь болезнь, которая не отпугнет меня ни при каких обстоятельствах, то – вот это как раз она и есть.

Забравшись в кабину лифта, мы задвинули решетку и двери закрылись. Мы замолчали и впились друг в друга пьяными, усталыми взглядами. Я моргнул первый. Она сказала:

– Ну и что?

– Что «что»?

– Так и будешь молчать?

– А что?

– Я уже знаю тебя как облупленного, а обо мне ты ничего узнать не хочешь?

Я совсем не хотел, но, ради приличия, почесал загривок, и задал первый вопрос, который пришел мне в голову.

– Ну, ладно. Кто ты по знаку зодиака?

Девушка тяжело вздохнула, и двери лифта открылись. Она так и не ответила. Судя по звукам, по лестнице кто-то бежал. Я и не додумался спросить, куда именно мы так долго шли, а только задумался над тем: бегут сверху вниз или снизу вверх. Тем местом «неподалеку», конечно, была ее квартира.

– Где у тебя здесь туалет?

– Он не работает. Идем лучше сразу в постель.

Такой расклад мне понравился. Я, конечно, согласился и сразу свалился в кровать, а она где-то там – в темноте, нащупала пульт, включила музыку, и разделась до белья, прямо у меня на глазах. Я не мешал, но и глаз не отводил. Свет был выключен, но комнату слабо освещали уличные фонари, горевшие на уровне окон. Мы поцеловались. Я притянул ее ближе к себе. Она забралась ко мне под плед и стала медленно раздевать меня, не отнимая губ. Она спросила:

– Ты любишь сверху или снизу?

Я промолчал. Музыка была подобрана верно: лямки, пряжки, застежки, узлы – все подчинилось ее мерному ритму. Танцевал я редко и плохо, но то, что происходило со мной тогда, под тем шерстяным пледом, иначе как танцем не назовешь. И, все таки, плохому танцору не положено вести, так что, как я ни старался – каждый поворот, каждое наше движение, каждый неровный вдох, был целиком и полностью подчинен её ви́дению танца. Я наблюдал за ней снизу вверх, стараясь держаться на безопасном расстоянии от момента высшего наслаждения, хоть это и было непросто. Она спросила:

– Как тебе больше нравится: медленней или быстрей?