Душные бандиты

Недоуменно пожав плечами, пожилая женщина с достоинством развернулась и направилась к выходу, стараясь не думать о предстоящем ей головокружительном пути обратно.

— В шею ее! — продолжал брызгать слюной Осирис.

К ней потянулись тысячи рук, жаждущих выполнить приказ в надежде вернуться на работу…

— В шею! В шею! — раздавались визгливые голоса отовсюду. Ее грубо вытолкнули за двери… Под ней оказалась бездна. Успев заметить это, Мария Даниловна тут же полетела вниз…

Она все летела и летела… Рядом с ней пристроился молодой очкастый студентик, который, лежа на спине, листал какую-то книгу и говорил гнусавым голосом:

— Знаете ли вы, многоуважаемая, что, по профессору Фрейду, полет во сне означает половой акт?

Подмигнув ей, юноша взмахнул руками, тут же превратившимися в крылья, и полетел куда-то в сторону, отшвырнув свою книгу.

Изменив траекторию полета, книга настигла Сухову и, медленно проплыв перед ее глазами — так, что та успела прочитать название: «За фасадом масонского храма», — развернулась и больно шлепнула Марию Даниловну по голове… Она вскрикнула, падая все быстрее…

Пенсионерка Сухова проснулась на полу. Опрокинутый торшер все еще горел, хотя в нем уже не было необходимости — комната щедро была залита лучами неяркого осеннего солнца…

Оперуполномоченный Алексеев и пенсионерка Сухова, свернув с Исаакиевской площади, бодро продолжали путь по Вознесенскому, направляясь на опознание. По дороге Петруха бегло вводил спутницу в курс дела.

— Это, если признаться, большая удача, что вы согласились посидеть… Сами подумайте, — да вон, к примеру, по той стороне, видите? — идет гипотетически подходящая нам женщина — немолодая, аккуратная… Так же и свидетели преступницу описывают…

— Догнать? — встрепенулась Мария Даниловна.

— Попробуйте! — усмехнулся опер. — И что дальше? Вы скажете ей, что она здорово похожа на преступницу и потому ей оказана большая честь потерять час драгоценного времени, помогая следствию? Да она, скорее всего, покрутит пальцем у виска, пошлет вас… в лучшем случае именно в отделение милиции… Скажет, что в «Сезоне» распродажа сосисок, у которых вечером срок годности истекает, и что туда-то она и спешит… Это ведь жуткая проблема — подобрать подсадных…

— Да что вы? — изумилась пожилая женщина. — Быть не может! Любой честный гражданин должен сознавать ответственность…

— Ну-ну, — усмехался Петруха. — Идеалистка вы!

— Сколько еще человек вам не хватает? — деловито спросила Мария Даниловна.

— Ну, одной вашей ровесницы было бы достаточно, — сообщил опер. — Взяли вчера одну даму, с лицом без определенного места жительства и, естественно, занятий… Все-таки инкассаторы… Тут запросто не отвертишься, нужно деятельность развивать… Тетка-то — смех! — почти карлица, ежу понятно, что не та, да не повезло ей — одежду себе подобрала не в стиле… В длинном плаще была — ну ровно та убийца!

— Плащ — это уже полдела! — кивнула собеседница.

— Вы серьезно? — поднял одну бровь опер. — На самом-то деле ясно, что она ни при чем… Говорит, что плащ на помойке нашла еще весной… Скорее всего, так и есть, ну и хрен с ней. Отработаем версию, комар носа не подточит…

— Хотите спор? — перебила его спутница, заметив, что теоретически пригодная в деле опознания пожилая женщина двигалась совсем неподалеку от них, выйдя из какого-то магазина.

— Спор? О чем и на что?

— Ну, на что… На кагор! Сможете достать? — загорелись глаза у Марии Даниловны.

— Ну, допустим… Это если я продую! А вы что на кон поставите?

— Я?.. Ой, свернет сейчас! Порадую вас, найду чем! Итак, спорим, что я ее уговорю? — ринулась Мария Данил овна за женщиной.

Алексеев недоверчиво хмыкнул и, остановившись в ожидании исхода уговоров, закурил. На другой стороне проспекта пожилые женщины о чем-то беседовали, вначале степенно и неуверенно, затем все более оживленно, точно две старинные приятельницы.

«Ну что они там так долго? — с раздражением подумал Петруха, взглянув на часы. — Или согласна, или нет. Чего еще-то обсуждать? Пойти, что ли? Напомнить, куда мы с утра собрались? Может, она забыла? Или испорчу все? А может… вон еще тетка бредет… Ее, что ли, сагитировать? Нет, фиг согласится… С авоськами… Рыбий хвост выглядывает… Такая если и пойдет, так все вокруг рыбой провоняют… Или…» Он принялся озираться в поисках альтернативных кандидаток и не заметил, как к нему подошли две улыбающиеся старушки.

— Познакомься, Петечка, — активно подмигивая оперу, озадаченному ее неожиданной фамильярностью, ласково произнесла Мария Даниловна. — Вот, голубчик, как ты и просил… Это — Анна Егоровна Загребина, согласна нам помочь… Представляешь, мы тут разговорились, оказалось… Ну просто невероятно! Данила Антонович — ну, мой папенька и твой, соответственно, прадедушка… ты его, конечно, не помнишь… И отец Анны Егоровны — Егор… Михайлович, да? Так вот, они в одной гимназии учились! Она тоже всю жизнь в нашем районе так и прожила… Ну прямо как я…