Душою настежь. Максим Дунаевский в моей жизни

– Я ждал тебя, когда ты выйдешь из ванной… Нина, едем поскорее ужинать! Сегодня целый день ничего не ел, постоянно думая о тебе, о нашей будущей встрече!

За креслом, в котором он сидел, я увидела на полу сложенную розовую бумажку. Подняв и развернув ее, поняла, что это был ресторанный счет. Зная, что Рене всегда забирает свои счета в ресторанах, я протянула его ему.

– Это ты потерял?

Рене какое-то время изучал счет и после короткого «мерси» сунул его в карман.

Мы поехали в ресторан, который он заказал заранее. Как я ни шутила и ни пыталась растормошить, рассмешить его, но его настроение по-прежнему оставалось несколько подавленным. А Алинка еще и «подливала масло в огонь», конечно, бессознательно.

– Знаете, Рене, мой папа такой хороший – он самый лучший папа на свете! Я его так люблю! Он был с нами очень добрым – всюду возил и угощал! И сказал мне, что очень любит нас с мамой! Я уже снова скучаю по нему, скорей бы он приехал к нам!

Рене мрачно слушал и молчал, двигая челюстями, опустив голову в тарелку. Я пыталась разрядить атмосферу, повернуть разговор в другое русло. Расспрашивала его о работе, о его дочери и сыне, о его будущем отпуске.

– Пока не буду брать отпуска, у меня много работы! К тому же меня никто в Лос-Анджелес не приглашает…

Было ясно, что его не сдвинуть – «зациклился», раз уже прибегает к иронии. Такой вот характер, довольно тяжелый, нужно признать. Я уже давно это подозревала. Ну что же, что ни делается – к лучшему. Плохой опыт тоже положительный опыт. В том смысле, что всегда полезный. Вот так Рене показывал все больше и больше свою натуру. А я все больше узнавала его как человека и делала выводы.

Закончив ужин, мы вернулись домой. Алинка убежала в свою комнату. Она устала после перелета, очень хотела спать – снова сказывалась разница во времени. Мне тоже хотелось спать. Я надеялась, что Рене поймет это, попрощается и уедет. Но он сказал, что ему нужно «серьезно» поговорить со мной.

– О чем, Рене, в такое позднее время? Что-то срочное? Может, подождет до завтра? Я очень устала – у нас был одиннадцатичасовой перелет! Просто валюсь с ног…

Его тон стал жестким и обвинительным.

– Нет, Нина, это важно! Я очень ждал тебя и последнее время много думал обо всем, о нас. Ты стала игнорировать меня! Последние две недели мне было невозможно дозвониться до тебя в Америку, и ты ни разу не позвонила сама! А когда звонил я, ты была такой лаконичной, что мне казалось, что тебе не терпелось скорее закончить разговор! Уехала на целый месяц развлекаться к бывшему мужу, и я даже не знаю, что там между вами было! Вы ведь жили в одной квартире, неизвестно где ты спала…

Я обомлела. У меня даже прошел сон.

– Что?! Что ты такое говоришь?! Это – сцена ревности? По какому праву ты упрекаешь, подозреваешь и отчитываешь меня?!

– Как по какому? Мы же вместе!

– Что значит «вместе»?! Мы с тобой просто встречаемся, причем нечасто. У нас нет никаких обязательств друг перед другом. По крайней мере, пока. Я тебе ничего не должна! Или не так?

– Нина, ты не понимаешь, что у меня к тебе чувства?! Они дают мне обязательства по отношению к тебе – я никуда бы не поехал без тебя! И мне казалось, что ты тоже имеешь эти негласные обязательства по отношению ко мне… Мне неприятно, что ты месяц жила со своим бывшим мужем под одной крышей… Что я должен думать? А пока ты принимала душ, Алина мне рассказывала о нем в таком восторге, показывала видеозаписи… Я почувствовал, что вам там было хорошо всем вместе… Мне в голову лезут всякие мысли, ты должна понять меня!

– А почему нам должно было быть плохо?! Алинин папа – цивилизованный человек. Мы остались в дружеских отношениях, даже если и разошлись, потому что мы все же родственники посредством Алины. Семья. Ты не понимаешь? Он – отец моей дочери на всю жизнь. Так же, как и ты со своими детьми, и это нормально! Родная кровь, понимаешь? Я не мешаю тебе общаться с бывшей женой, если тебе захочется. Так почему мы не должны общаться с папой Алины или быть с ним в плохих отношениях? Чтобы доставить тебе удовольствие?

Рене угрюмо насупился.

– Ты стала равнодушной ко мне! Я вижу… все понял…

Во мне начало расти раздражение – было совершенно неподходящее время для выяснения отношений. Ночь. Мне хотелось только одного – лечь спать.

– Рене, ни к чему вести эти пустые разговоры! Не обижайся, но ты не прав! Уезжай, пожалуйста, к себе, мне нужно выспаться и прийти в форму. Извини…

– Пустые?! Я целый месяц не видел тебя, очень соскучился, а ты прогоняешь меня! Я могу остаться ночевать у тебя?

– Нет, я очень устала… пожалуйста, уезжай.

– Так… ясно… Мне все окончательно понятно! – вспылил Рене.

У меня больше не было сил объясняться с ним. Проводила его до двери.

– Не усложняй все, пожалуйста, не домысливай за меня! Спокойной ночи. До завтра!