Два билета из декрета (СИ)

- Удивительно, как муж выпустил вас из дома в таком виде, - и, увидев, как я нахмурилась, удивленная его бестактностью, добавил: - вы правы, Яна. Это меня не касается, так что предлагаю сменить тему. Можем поговорить о музыке. К примеру, я бы хотел, чтобы первый танец вы оставили для меня. Что дума...ешь?

В желудке засосало под ложечкой, видимо, от голода. Я сделала шаг назад и огляделась по сторонам, чтобы потянуть время и дать себе шанс подумать. Отказать шефу казалось невежливо. Принять предложение – опасно. Я не была идиоткой и понимала, что если на первый медленный танец он пригласит именно меня, то слухи о нашей связи расползутся по офису быстрее, чем Брикс докурит очередную сигарету. В.Г.сверлил меня глазами в ожидании ответа и наконец я произнесла, тщательно подбирая слова:

- Думаю, что это плохая идея.

Он напрягся и поправил галстук. Ах да, только сейчас я перевела взгляд с его лица на костюм, такой же черный и чопорный, что и всегда. Наверняка очень дорогой, сшитый самим Дольче Габановым и привезенный потомками Гуччи из Италии на частном параплане. Короче, все как обычно. Я поняла, что картавый не придумал ничего интересного и изобразил директора похоронного агентства. Или же закрытый костюм и был его маской, скрывающей от общественности сексуального маньяка, повернутого на всяких кнутах и связывании. Днем приличный дядька - ночью надевает ошейник с шипами и в добрый путь.

- Что вас так рассмешило, Яна? - спросил он, наклонившись ближе.

Я постаралась сделать серьезно лицо и виновато пожала плечами. Не рассказывать же, в каком образе сейчас представила себе Его Сиятельство. Заклюет.

- Пойдемте, я провожу вас к нашему столику.

- Нашему?!

Я не успела даже подумать над употреблением местоимения «наш». Ни в какой иерархии такая челядь, как Яна Птаха, не должна была сидеть за одним столом с генеральным и прочими власть имущими.

- Именно, я решил, что вы будете сидеть с нами. Так удобнее...для всех нас. Или вы против?

В голове крутилось: «Конечно, блин я против!». Но уже в следующую секунду меня накрыла новая волна паники. И причины для этого были весомые: Игнатов занес и задержал руку в миллиметре от моей талии. Не коснулся. Замер. Я чувствовала тепло его кожи, но не прикосновения. Картавый черт даже не дотрагивался до меня, а в голове уже вовсю мигала сигнализация об опасности. Сердце клокотало, как обезумевший будильник, давая мне понять, что что-то, мать его, происходит.

- Вы идете? - медленно спросил он.

- Мне нужно… позвонить, - еле нашлась с ответом и сделала шаг в сторону, чтобы не чувствовать жар его ладони. Горячий мужик. Во всех смыслах слова – горячий. На месте Катеньки я бы примотала себя к нему скотчем и делала вид, что мы разлученные в детстве близнецы Зита и Гита, теперь ни минуты не можем врозь. Да и вообще, пора уже змее заявиться сюда и заявить о своих правах на Виталика. Я посмотрела по сторонам, выискивая статную брюнетку, облаченную в шелка и туманы, которая прилетит и избавит любимого шефа от моего общества. Зря. Мы были окружены банальными зайчиками и белочками, никакой королевы бала в радиусе пяти метров не наблюдалось.  Мгновения растягивались, как при замедленной съемке, и я с ужасом понимала: В.Г. никуда не уйдет, пока не получит от меня именно тот ответ, который хочет услышать. Судя по всему, он вообще всегда получал желаемое.

Спасение пришло, откуда не ждали. На сцену вышел, нет, впорхнул голый старый мужик в набедренной повязке, с крыльями за спиной и нимбом над плешивой макушкой.

- Раз-раз, раз-раз, - просипел он в микрофон. Я сощурилась от резкого пронзительного писка: – Тут не настроено. Виталя. Витаааля, иди сюда, скажи речь, я сегодня не в голосе.

- Давид Робертович, приехал…наконец-то - поморщился картавик и пошел к сцене.

А я так и осталась на месте, слегка поддерживая съехавшую в сторону челюсть. Генеральненький пожаловал. И только присмотревшись получше к карикатурному облезлому купидону, я поняла, что облачен он был не в набедренную повязку, а гигантский, чтоб его, памперс!

- Люля тебя в Кебаб, - только и смогла выдавить я.

***

Из динамика полился красивый бархатный голос. Даже картавость не портила имидж Виталика. Он говорил что-то очень правильное и мотивирующее, что-то про уникальность каждого из нас, про целостность команды и даже не обошел стороной столь желанные премии. Я старалась сконцентрироваться и вслушивалась в каждое слово, сказанное Игнатовым со сцены, но вместо этого думала о другом.

К примеру, издевались ли над ним в школе? Он рос с бабушкой, в бедном районе и без того небогатого города, был картавым мальчиком со смешными темными кудряшками, упертым как баран занудой и ботаником. Последнего уже хватило бы для травли, а Виталик умудрился собрать флеш-рояль. Интересно, мог ли он постоять за себя или чаще возвращался с синяками, порванными книгами и в слезах? Судя по тому, как шеф кинулся на помощь Мише, эта тема была ему ой как близка.