Два часа до конца света

Направив внимание на источник звука, пробиваясь сквозь стоны, расходившиеся вибрациями по пространству комнаты, она увидела кого-то очень высокого, заполнившего собою почти весь дверной проём. Не дожидаясь ответа, он широкими шагами двинулся в её сторону.

Прежде чем Вера успела что-либо ответить, ей в висок прилетело что-то очень тяжёлое и металлическое. Вскрикнув, она рухнула на пол, чувствуя, как кости черепа расходятся, выпуская ручей крови. Подняв перед собою руки, она приняла на предплечья ещё один удар, ломающий кости.

— Остановитесь! Хватит!

Ответом ей был тяжёлый ботинок опустившийся ей на грудь. Рёбра, которые ещё не срослись окончательно после встречи с фантомом, с хрустом вошли внутрь, пробивая органы. Рефлекс, приводивший ранее к телепортации, в условиях комплекса лишь откинул её тело к дальней стене, нанося ещё несколько переломов.

«Нет, — взмолилась Вера, — только не позвоночник!»

Но, к счастью, позвоночник был цел. Цепляясь за стену разбитыми руками, она, срывая ногти, старалась подняться на ноги. Едва ей это удалось, очередная вспышка озарила её зрение: на этот раз что-то тяжёлое, напоминающее рельсу, на огромной скорости вошло ей в скулу, ломая челюстные кости.

«Спокойно, Вера, — пыталась подбодрить себя ведьма, ощущая, как нижняя челюсть повисает на обрывках мышц, — это чем-то похоже на столкновение с ржавчиной. Ты это уже про…»

Ещё один удар, на этот раз ногой, заставил её колено выгнуться в обратную сторону. Крики, доносившиеся отовсюду мешали ей ориентироваться. С ржавчиной ей иногда помогал огонь, но зажигалка осталась этажом выше. Да и ожоги на ней заживали слишком быстро. Против воли, по привычке, она снова попыталась телепортироваться, но лишь налетела спиной на стену позади. Густые комки свернувшейся крови, вперемешку с зубами, забили ей горло. Дышать было невозможно. Тяжёлые шаги неумолимо приближались.

Её ум наводнили тысячи мыслей, а сердце разрывалось от обилия чувств, но внезапное осознание развеяло их в один момент, когда Вера поняла, что больше не ощущает матери. Её просто не было. Нигде. В окружающей реальности не осталось ни одного даже самого крохотного тлееда, который мог бы сигнализировать о принадлежности к телу сестры Полночь. Теперь не осталось той, на кого она могла бы рассчитывать. Цель, которой она так стремилась достичь, пропала.

Бессильная злоба, подогреваемая отчаянием, заставили её кровь кипеть. Ведьма чувствовала, как всё тело исходит судорогой, как в глубине вен рождаются сотни свернувшихся от температуры тромбов. Кровь стала вязкой, словно сгущённое молоко. Сознание затягивало водоворотом в ту часть тела, где рождался страх. Впервые то, что творилось у неё в сердце, стало весить больше, чем вся реальность внешнего мира. Перед глазами стояла бездна ужаса, и Вере ничего не оставалось, как отпустить свои мысли о надежде и пуститься в бесконечное падение внутрь себя самой. Она впервые в жизни почувствовала себя по-настоящему мёртвой.

И тогда её резко выкинуло в реальность. Бездна, поглотив её внимание, также внезапно выплюнула Веру во внешний мир, и кровь, достигнув точки кипения, расщепила ей руки, высвобождая волну немыслимой силы. Сверхъестественная энергия, рождённая законами тауматургии, обратилась языками пламени, и поток огня вырвался из неё, снося на своём пути всё живое.

Глаза уже не функционировали, но ведьма видела, как огромный человек, одетый в халат, сшитый из запачканных кровью тряпок, падает, сметённый волнами пламени. Голова была закована в железо, а вместо кистей стояли протезы, к которым на цепях были присоединены две пудовые гири. Вокруг них стояли два десятка железных кроватей, с полностью перебинтованными телами. Это они стонали, когда Вера провалилась в комнату, но теперь, охваченные огнём, они метались в агонии, хором изрыгая вопли из своих беззубых ртов. Стены были покрыты тонким слоем того же "кровавого теста", из которого состоял потолок.

Лишённая лица, она ковыляла на сломанных ногах в охваченной огнём палате. Отняв остатками пальцев у одного из пациентов уцелевшее покрывало, она обернулась им, чтобы сбить с себя пламя. Под одной из кроватей, свернувшись в позе эмбриона, без сознания лежал Константин. Его тлееды, были слишком слабы, чтобы противостоять механизму обморока. Потянув его за шкирку, Вера вытащила его, и выволокла вон из комнаты.