Два друга

Волчий потомок

О Катуни — собаке крупного роста, мощного сложения, схожего с волчьим, среди местных охотников ходило много рассказов. Но почти каждый из них имел под собой реальную основу.

Одни говорили, что Катунь родилась где-то в сибирской глуши. И действительно это было так. Месячным щенком ее привез местный промысловый охотник из Западной Сибири. Другие рассказывали, что она потомок волка. И это, наверное, было правдой, хотя документов, подтверждающих эту версию, не имелось. Но по многим признакам ее трудно отличить от волка. Она имела волчий хвост и типичную волчью голову. Ее хвост никогда не закручивался кольцом, а был прямой, как у волка, — полено. Катунь имела хорошо развитую мускулатуру и волчий постав. Охотничьи качества этой собаки специалисты классифицировали как невероятные и, особенно, по крупному зверю. Ведь не раз Катунь спасала охотников от разъяренных медведей, поднятых из берлоги. А самое главное — будто бы кто-то видел собаку по весне в компании волков… Вот тогда-то и начали одолевать владельца Катуни заказами на щенков. Многим охотникам хотелось заиметь собаку, отец которой был волк. Но каково же было разочарование, когда Катунь принесла единственного щенка, который и достался местному ветеринару Ивану Григорьевичу. И очень хорошо, что достался ему. Ведь Иван Григорьевич часто говорил: собака в доме — это радость. Не только сам ветеринар, но и все члены его семьи любили собак. Появившемуся щенку с интригующим происхождением уделяли особое внимание, но не баловали забавами, а воспитывали в строгом режиме, какой требовался для Зверевой собаки. Назвали его Дозор, и кличку эту он оправдал с лихвой.

С малого возраста Дозор до невероятности был предан людям, давшим ему хлеб и приют. Внешность Дозор унаследовал от матери, но к полутора годам обогнал ее ростом и силой.

Бывая по долгу службы в местах, где жил Иван Григорьевич, я постоянно любовался этим представителем волчьей династии, и тогда мне вспоминалось то далекое, когда человек приучал дикого волка, чтобы он оберегал его от хищников и помогал в существовании. А потом этот дикий зверь под воздействием человека стал собакой — его преданным другом. Не случайно академик Иван Петрович Павлов говорил, что собака вывела человека в люди.

Бывать на охоте с Дозором мне не пришлось, да к тому же, когда он окончательно сформировался и пошел в работу, я по сложившемся обстоятельствам не мог ездить в места, где проживал Иван Григорьевич, но волчий потомок долго держался в моей памяти. А совсем недавно, просматривая кинокартину, в которой главным героем был волк, я вспомнил Дозора, и мне захотелось узнать о его жизни. Я знал, что собаки уже могло не быть. Ведь прошли долгие годы, и все же я обратился с просьбой к Ивану Григорьевичу сообщить мне подробности о своем питомце.

Ответ быстро пришел. Вот что писал мне хозяин Дозора: