Мгновенно поседевший, бедный моряк стоял на коленях и созерцал зрелище Чудовища, проносящегося на немыслимой скорости мимо их корабля. Где-то внизу, под его бесчисленными ногами-щупальцами бурлила вода поднимая тучи водяной пыли, оставляя позади длинный шлейф плотного тумана.
Отбойная волна мощно ударила в борт сухогруза. Но вахтенный всё смотрел за корму, на удаляющийся Дикий Немыслимый Ужас.
Не он один дал зарок в тот злосчастный вечер, что больше в море не выйдет никогда.
Свето-звуковые эффекты отключили, когда проскочили основное скопление судов. Теперь можно было разгоняться до максимальной скорости. Если суда достаточно быстрые, то находиться они должны где-то за Брестом. В Бискайском заливе.
Вот тут пришлось пошарахаться по морю. По выходу в Залив, обнаружилось сразу три похожие "цели". И как назло то, что искали, оказалось как раз третьим. Впрочем, это уже никакой роли не играло. По крайней мере для англичан.
- Топить будем всех, или кого-то оставим? - с вожделением спросил Григорий разворачивая на своём мониторе систему управления оружием.
- Посмотрим как сработает эта инфразвуковая фиговина. А если что -- под нами уже склон материкового шельфа. В обозримом будущем никакие водолазы не достанут.
- И концы в воду... - добавил Григорий.
Чем больше приближалась яхта к судам-жертвам, тем сильнее дёргался Василий.
Болезнь, которая его поразила, обычна для русской интеллигенции -- дурная рефлексия. И лечится она только разумом. Если интеллигент последнего не имеет -- он рефлексирует дальше, вгоняя в шок своими идиотскими поступками всех окружающих, кто разумом обладает.
Если имеет разум, то... просто выстраивает себе такую шкалу ценностей, которая не противоречит главному принципу любой цивилизации -- минимизации потерь. А этот принцип имеет вполне конкретное воплощение в сугубо гуманистической сфере: Если убив одного мерзавца, можно спасти от гибели ХОТЯ БЫ ОДНОГО, но нормального гражданина -- то так и надо сделать. Ибо ценность жизни мерзавца, тысячекратно ниже ценности жизни нормального. И ниже, хотя бы потому, что он убивает часто не одного, а множество людей. И если не напрямую -- зарезав, зарубив, застрелив... - то опосредованно. Доведя до гибели от голода, до самоубийства и так далее.
Сейчас, во тьме ночи вырастали корабли. Несущие людей. На войну. На убийство других. На захват собственности и земли тех, кто не хочет покоряться мерзавцам-аристократам Великобритании и платить им дань.
По сути, главные виновники сидели в Палате Лордов и прочих центрах принятия решений Великобритании. Но вот эти... Эти были орудием предстоящей подлости. Виноваты ли они, что являются орудием?
И да, и нет.
Можно ли как-то пожалеть этих "инструментов"?
Можно.
Но чем это обернётся?
Страданиями и гибелью неизмеримо большего количества людей.
Василий знал, чем обернулись в двадцатом веке все войны и алчные поползновения, как он её называл Наглобритании. И если сейчас не дать этим всем Пэрам и Лордам чувствительно по носу, СЕЙЧАС слегка не притормозить, то вся эта мразь учинит всё, что знает Василий из истории двадцатого века -- обе мировых войны, кучу разнообразных колониальных, в которых погибло как бы не больше людей, нежели от того побоища, которое устроил Гитлер.
50 миллионов говорите?
Но вой сейчас стоит вселенский потому, что погибли "белые европейцы".
А сколько погибло "аборигенов" и "дикарей" во всех колониальных и прочих захватнических войнах двадцатого века? Или просто вызванных подлостью англичан и прочих "цивилизаторов-колонизаторов" чисто колониальных рукотворных катаклизмах?
Больше, граждане. Значительно больше.
Особенно, если учесть все те великие голода, которые были прямым следствием политики колонизаторов на захваченных территориях.
Когда вся череда этих фактов всплыла у Василия в голове, когда проплыли перед глазами кадры кинохроники и фотографии умирающих от голода "дикарей", всякая жалость испарилась. Осталась только холодная отрешённость. Как будто обрабатываешь дихлофосом гнездилище мерзких тараканов.
Либералы часто любят патетически восклицать: "Что может быть ценнее человеческой жизни?!".
А ведь ответ прост: "Две и более человеческих жизней".
Расстояние до кораблей сократилось до необходимого минимума. Яхта вышла почти на центр ордера.
- Пора! - выговорил Василий и голос почему-то всё равно сорвался.
Но, в отличие от него, Григорий не страдал рефлексией в такой тяжёлой форме. Без всякого сожаления он нажал на пуск.
Тут же в воздух был дан бесшумный залп.
Снаряды взлетев на нужную высоту, лопнули и распылили большое облако порошка.
Да, облако имело вполне определённую структуру. И ионизацию. А вот дальше... По нескольким, раздельным каналам, в это облако полилась энергия...
Первые секунды не происходило ничего. Только вдруг, все части кораблей завибрировали в такт неведомому резонатору. Загудели сами собой трубы. Низко. Зарычали переборки.
И невыносимый ужас объял человеческую начинку этих стальных посудин.