Два евро на сдачу

Кларисса развернулась, встав на более-менее плоскую поверхность камня. Она хотела злиться на него, но на самом деле ей стало так тепло и радостно внутри, как будто она встретила лучшего друга после мучительно долгой разлуки. Она прикусила губу, стараясь не улыбаться, пока смотрела, как Даниэль в своем элегантном, хоть и уже изрядно потасканном пальто балансирует на камнях.

– Что тебе нужно, Даниэль?

– Прощение, – сказал он, встав на соседний камень.

– За что?

– Когда я все это придумал, я тебя не знал.

– Ты и сейчас меня не знаешь.

– Не полностью, но гораздо больше, чем знал раньше. И теперь я хочу узнавать тебя и дальше. Ты мне очень понравилась, это факт. Но твое упрямое нежелание идти со мной на свидание меня очень подстегнуло, задело мое самолюбие, наверное. Я решил, что ты все равно пойдешь со мной. А когда ты две недели раз за разом продолжала отказывать мне, я решил вот так отомстить тебе. Это, безусловно, один из моих самых «взрослых» поступков, – усмехнулся Даниэль.

– Прямо не терпится услышать о других, – грустно улыбнулась Кларисса.

– Еще, например, каждый раз, когда я решаю помириться с братом, я превращаюсь в обиженного подростка с ворохом претензий к нему, к родителям, да и ко всему миру. Я мог бы тебе рассказать еще много чего. Только постепенно, не все сразу, иначе ты придешь в ужас и сбежишь.

– Заинтриговал. Только вот тебе придется теперь пообещать, что ты не будешь меня обманывать ни при каких условиях. Что бы ни случилось, какой бы горькой когда-нибудь тебе ни казалась правда. Потому что самое ужасное – жить в иллюзиях.

– Буддисты говорят, что весь мир – иллюзия, – улыбнулся Даниэль.

– И что ты не будешь притворяться буддистом. Ты не похож на него, как минимум буддисты верят в бессмертие души. Не нужно говорить то, во что сам не веришь.

Даниэль посмеялся.

– В каждом мировоззрении и в каждой религии можно найти что-то, вызывающее вопросы и сомнения, но я точно верю во все, что говорю.

Кларисса хмуро посмотрела на него.

– Ладно-ладно! – сдался он. – Обещаю. Никогда не врать и не притворяться буддистом.

– Только вот тебе придется обещать это каждый день. Ведь сегодня пообещал сегодняшний ты, а что об этом будешь думать завтрашний ты – неизвестно.

– Это уже похоже на обсессивно-компульсивное расстройство.

– И что не будешь ставить мне диагнозы по своим учебникам…

– Это уже очень много обещаний.

– Я составлю для тебя список, чтобы ты не забыл ни об одном из них.

Даниэль усмехнулся, шагнул к ней на камень и обнял.

– Прости, прости, прости.

– Давай дойдем до пляжа, – предложила Кларисса, уткнувшись в его шарф.

Они медленно вернулись по камням, прошли вдоль дороги и сели на гальку возле самой кромки воды. Неподалеку лежал чемодан, брошенный здесь Даниэлем.

– Ты давно приехал? Или мы еще с тобой в одном автобусе ехали, скажешь?

– Я приехал вчера. Ты сказала, что поедешь сюда сразу после разговора с родителями, я не знал, сколько тебе на это потребуется времени.

– Вот почему ты выглядишь по-человечески! Ты не спал всю ночь!

– Вообще-то спал. – Даниэль сделал вид, что оскорбился. – Здесь, между прочим, сдают комнаты. Я прошелся вчера по местным магазинчикам и напросился на ночлег к одному старичку. Мне, правда, пришлось заказать у него целый ящик смородинового вина…

– Ящик? Сколько там?

– Двадцать четыре бутылки.

– Ого. И где он? Ты уже все выпил?

– Нет, – усмехнулся Даниэль. – Через неделю его отправят в Тулузу. Я дал ему адрес Этьена. Кстати, надо его предупредить. К следующей вечеринке их офису не придется закупать алкоголь.

– А я думала, ты втерся в доверие к какой-нибудь старушке, применил какие-то психологические трюки вроде нейролингвистического программирования.

– Да, психолог из меня, наверное, никудышный, – вздохнул Даниэль. – Мне, если честно, порой становится не по себе, когда представляю, что буду работать с людьми. Мне кажется, что я не смогу им помочь. И что еще хуже, буду видеть в их проблемах свои собственные и этим только наврежу человеку. Я ведь порой думаю, что все знаю и вижу людей насквозь, будто во всем разобрался и для любой ситуации существует однозначная рекомендация. Я, например, был уверен, что ты так и не поговоришь с родителями. И что?

Кларисса опустила глаза.

– Наверное, не совсем уж никудышный из тебя психолог.

– Что? Ты так и не зашла к ним? А где ты была все это время? Где ночевала?

– У друга.

– У какого? У Франсуа? Ты и его нашла? Мне стоит ревновать?

– Ну если ты настолько в себе не уверен и думаешь, что тебе может составить конкуренцию мадам восьмидесяти лет, то у тебя проблемы.

Даниэль с облегчением улыбнулся.

– Такое чувство, что ты и впрямь пошатнула мою уверенность в себе.

– Хм. Просто, наверное, это заразно. Сходи к психологу, что ли…

Даниэль положил ей руку на плечо и притянул ее к себе, приобняв.

– Я скучал по тебе, – негромко сказал он. – Так привык, что ты все время рядом. – И добавил уже громче: – Со своими едкими и злыми комментариями.

Кларисса легонько стукнула его кулаком в грудь и уткнулась в его шарф.

– У тебя новая туалетная вода? – спросила она, принюхавшись.