Два евро на сдачу

– Эй! – Кларисса снова легонько ударила его по плечу и продолжила: – Но воспитывала меня не бабушка. Мы почти все время жили в разных городах. Меня воспитала улица, – добавила она драматичным шепотом и усмехнулась. Даниэль улыбнулся. – Но это не потому, что я якшалась с какой-то гангста-шайкой. Я просто болталась на улице как можно дольше, чтобы только не возвращаться домой. Сначала я уламывала девчонок из школы погулять со мной после уроков, но, так или иначе, когда они возвращались домой намного позже позволенного или в рваной и грязной одежде, их родители запрещали им гулять со мной. А они, как оказалось, были все такие послушные…

– Что? В рваной и грязной одежде?

– Ну да, пока гуляешь, разное может случиться вообще-то. – Кларисса развела руками. – Мы же лазили по заборам и деревьям, иначе какой смысл гулять?

– Действительно… – с сарказмом сказал Даниэль. – Никакого смысла.

– Ну так вот. – Кларисса не обратила на него внимания. – В конце концов я стала гулять одна. Потом наступала зима, становилось совсем холодно, и я приходила в местную библиотеку на нашей улице. Сидела там часами до самого закрытия. Мне кажется, я перечитала там все книги. Некоторые даже несколько раз. Есть ощущение, что в библиотеке я научилась гораздо большему, чем в школе. Тем не менее мои культурные посиделки в гордом одиночестве превратили меня из странной девчонки в настоящего изгоя.

Кларисса пожала плечами и перевела взгляд на Даниэля. Тот смотрел на нее по-доброму, с грустью в глазах.

– Ой. Вот только не надо меня жалеть. Я счастлива, что не росла каким-нибудь избалованным ребенком вроде тебя.

Жалость мгновенно улетучилась из взгляда Даниэля, и он сжал губы, раздув ноздри.

– Все, Кларисса, я пошел спать. Спокойной ночи. – Он встал и направился к двери в хостел.

– Эй, ну ладно тебе! Подожди меня! – Кларисса побежала за ним. – Какие все-таки они ранимые, эти избалованные богатенькие дети…

Забежав в хостел, Кларисса врезалась в Даниэля, стоявшего прямо около двери.

– Ты хочешь есть? – спросил он, будто две секунды назад не собирался ложиться спать.

– Было бы неплохо. Но я не пойду с тобой в мишленовские рестораны, ты меня так скоро разоришь.

Даниэль засмеялся:

– Конечно!

Прогулка

– И все равно я не понимаю, зачем было так сопротивляться. Ну принесли тебе капучино вместо латте, разве это проблема? – сказал Даниэль, когда они, поужинав, вышли из пиццерии.

– Не люблю молочную пену. К тому же они не добавили корицу, а я ведь просила с корицей и ванилью.

– Ваниль! Так по-девчачьи пить ванильный кофе. Все девчонки такое любят, да?

Кларисса нахмурилась.

– Откуда я знаю. Ваниль любят все, это один из самых уютных запахов. И, поверь, во мне из ванильного только выпитый кофе. И то ненадолго.

Даниэль засмеялся.

– Не хочешь прогуляться? – спросил он. – Как будто потеплело.

– После еды всегда так кажется, – отмахнулась Кларисса.

– Я серьезно, пошли. – Даниэль потянул ее за руку. – Быть в Париже под Рождество и даже не прогуляться? Тем более уже совсем стемнело, будет красиво.

– Ну ладно, – нехотя отозвалась она.

Рождественские украшения сверкали повсюду, блики отражались от мокрого темного асфальта. Деревья, украшенные гирляндами с лампочками, ярко освещали улицы, и, несмотря на поздний час, было очень светло.

– Жаль, что галерея «Лафайет» уже закрыта, – сказал Даниэль, когда они проходили мимо ярко украшенного здания.

– «Лафайет»… – задумчиво протянула Кларисса и, немного помолчав, добавила: – Да, одно из красивейших мест под Рождество. Ты, наверное, вместо того чтобы находить подарки под елкой как простые смертные дети, ехал с родителями сюда, и они покупали тебе все, на что ты указывал пальцем.

– Я вот весь день не могу понять. Почему ты вообще решила, что я богатый? Может, поделишься?

– Я знаю, в каких магазинах продается одежда, которую ты носишь.

Даниэль окинул взглядом свое пальто, рубашку, брюки и шарф.

– Может, это просто гениально сделанные копии дорогих брендов?

Кларисса поморщилась.

– Если копия действительно сделана гениально, то она тоже будет стоить немало.

– А может, у меня и нет таких денег, а я беру кредиты и потом годами расплачиваюсь за свои рубашки? Может, просто пускаю пыль в глаза?

– В это охотно верю, – улыбнулась Кларисса.

– Конечно, люди всегда охотно верят в то, что они хотят увидеть.

– Ну то есть ты хочешь сказать, что я ошибаюсь и ты нищий… эм… управляющий банка или кто ты там?

Даниэль усмехнулся.

– Зарплата у меня совершенно обычная.

Кларисса недоверчиво смерила его взглядом.

– Но мои родители, пока я еще учился в школе, выгодно инвестировали деньги из фонда, который они держали в банке на мое образование.

Кларисса скривилась.

– Ну а я о чем?

– Что? – запротестовал Даниэль. – Я же фактически стал жертвой! Они не посоветовались со мной и все деньги, отложенные на меня, пустили в сомнительное предприятие!