Два фотографа

Второй раз его вдохновенная речь прозвучала перед Фаридом Хамзи. Аудитория была для Ромиги, в некотором смысле, более трудная. Навы — равные, шас — вассал, и тем не менее...

Большую часть своей жизни Фарид посвятил историческим исследованиям и поиску древних артефактов. Участвовал в экспедициях Торговой Гильдии, организовывал собственные. Вёл дела с официальными и "чёрными" человскими археологами, перекупщиками, собирателями древностей всех мастей. За шестьдесят лет деятельности в его руках побывало наследие всех когда-либо живших на Земле рас и цивилизаций. Часть находок вошла в небольшую, но уникальную личную коллекцию. Прочие Фарид по-шасски выгодно продавал и сделал себе на этом состояние. Читал лекции в школе Торговой Гильдии, писал научные статьи. Оказывал услуги эксперта и консультанта.

Ромига несколько раз обращался к нему и был очень доволен всем, кроме расценок. А познакомились они на излёте Вторжения: в Восточной Германии, весной сорок пятого.

Большая война задела всех. Тайногородцев меньше, чем челов. Но некоторые идеи и планы Рейхсканцелярии — например, разрушить Москву и соорудить на её месте гигантский монумент — категорически не совпадали с представлениями глав Великих Домов о допустимом. Ни один из трёх не собирался просто так сидеть и смотреть, до чего довоюется доминирующая раса. Действовали активно, деятельность скрывали. От челов по обе стороны фронта, это само собой, но зачастую, и друг от друга. В хаосе войны, как обычно, оживились масаны, в меру сил приумножая хаос.

Иными словами, полная и достоверная информация о событиях была на вес золота. Верхушки Великих Домов узнавали её по своим каналам. А простые тайногородцы? Шасы подсуетились, начали по человскому примеру издавать газету. Однако шас в районе боевых действий — в лучшем случае, причитания о жуткой участи и тройные расценки за риск. Корреспондентами "Тайногородских известий" становились горячие головы других семей. Ромига начал сотрудничать с газетой по приказу Цитадели. Были у нава во время Вторжения и другие, более ответственные дела. Не один он получал подобный приказ. Но Ромигу, как военкора, запомнили. Тогда, после большого перерыва, он снова взялся за фотоаппарат. Для многих тайногородцев именно его фото остались долгой памятью о той войне.