Два героя

— Вместе с владельцем замка в Аранде и его сыновьями пресеклась старшая линия этого знаменитого рода,  — пояснил Виллафана.  — Отец ваш, вероятно, рассказывал вам о блеске, славе и богатстве старшей линии вашего рода, проживавшей в замке Аранда на высокой горе. Внизу лежит наш город, владения его невелики, потому что за городскими стенами почти все принадлежит роду Авилы: на окружающих высотах — виноградники, в долинах — засеянные пшеницей поля, в оврагах — мельницы. Теперь замок осиротел и чужие люди управляют имением, пока не отыщется законный наследник.

Виллафана пытливо взглянул на Авилу, который глубоко задумался. Казалось, он хотел воскресить и оживить в своей памяти старые воспоминания.

— Кажется, у замка были две маленькие башни? — спросил он.

— Точно так,  — ответил Виллафана.

— Вот все, что я могу припомнить. Продолжай!

— Я кончил, полковник. Честь имею приветствовать в лице вашем наследника, которого ждут в Аранде.

— Поздравляю тебя, Авила,  — сказал Альварадо.  — Такое известие хоть кого порадует в такое печальное время. Теперь ты можешь оседлать коня и отправиться вместе с этим вестником в Аранду.

Авила громко рассмеялся.

— Ты прав, друг мой! — воскликнул он.  — Ничего лучшего нельзя и придумать! Неужели мы для этого совершили поход в Теночтитлан, сражались и страдали, чтобы теперь сидеть сложа руки в старом замке и ждать известий из Нового Света! О нет! Сначала мы должны загладить здесь, в Теночтитлане, свою ошибку! Да, земляк,  — обратился он к Виллафане,  — у меня тут большой долг, хватит ли этого наследства для уплаты его?

— Замок оценен в пять тысяч червонцев,  — возразил Виллафана,  — земли и виноградники — в десять тысяч, а мельницы — еще дороже.

— О, да ты говоришь об очень крупных суммах,  — возразил Авила.  — Навряд ли на каждого из нас достанется столько же, когда мы овладеем Теночтитланом. И все-таки тот замок, земли, виноградники и мельницы не помогут мне. Я не могу уплатить ими своего долга. Видишь ли, до сегодняшнего дня мне и другу моему Альварадо не везло, и мы вынуждены были обратиться за помощью к Кортесу, он тотчас явился к нам, и потому я не могу покинуть Новый Свет раньше, пока не уплачу своего долга и пока сам полководец не скажет мне, что я расквитался с ним. Но как тебя зовут?

— Виллафана.

— Ну, Виллафана,  — продолжал Авила,  — здесь, в Теночтитлане, я могу тебя благодарить только на словах за хорошую весть. Теперь ты также служишь под знаменами Кортеса, главная обязанность наша — строго исполнять приказания полководца и мужественно сражаться в предстоящих боях. Мы должны презирать смерть, чтобы быть достойными жить. Будь храбрым солдатом, а когда наступит время для нашей победоносной армии вернуться на родину, тогда и для тебя, старого служаки, найдется местечко кастеляна в замке Аранда. Я буду иметь тебя в виду и наведу у Сандоваля справки о твоем поведении. Можешь идти!

Виллафана вышел. Он был поражен этим приемом, но вскоре это чувство перешло в негодование, а затем в бешенство. Так вот награда за далекий морской путь и за все перенесенные опасности и лишения! Кастелян замка Аранда! Этот Алонсо Авила жаднее даже Мартина Авилы в Аранде!

Виллафана надеялся, что полковник окажет ему хотя бы покровительство, а он обещал только справиться о его поведении и обращался с ним, как с простым солдатом. «Нет, нет, господин Алонсо Авила,  — пробормотал он злобно сквозь зубы,  — я не такой награды ожидал от тебя. Ты меня оскорбил, и я клянусь отомстить тебе!»

Но испанцам в замке Ахаякатль не было времени заниматься личными делами. Положение их было отчаянное, и они должны были позаботиться о своей безопасности.

Кроме испанцев в этом обширном здании, состоявшем из целого ряда домов, находилось несколько тысяч союзных тласкаланцев. Все дворы были переполнены воинами.

Кортес начал с того, что отвел отрядам точно определенные места.

Виллафане и Рамузио пришлось расстаться, Виллафана должен был последовать за отрядом Сандоваля к стенам, расположенным против теокалли.

— Меня приносят в жертву,  — сказал он тихо Рамузио, заскрежетав зубами.  — Мне придется стоять против самого жертвенника. Да будет проклят день, когда я приехал сюда.

Рамузио был отряжен в число телохранителей Монтесумы. Эта служба была также не из легких, потому что приходилось неусыпно следить за Монтесумой, пленными принцами и их краснокожими придворными. Телохранители отвечали своей головой за побег каждого пленника.

Царившее в городе мертвое спокойствие при вступлении войска Кортеса походило на затишье перед бурей. И действительно, немного спустя послышались какие-то неясные, глухие звуки, напоминавшие шум далекого водопада. Постепенно шум все усиливался, и скоро испанцы увидели с бруствера, окружавшего замок Ахаякатль, как все улицы и проходы запружены были несметным числом краснокожих воинов, беспорядочным потоком стремившихся к крепости. Вместе с тем земляные ступени и плоские крыши соседних зданий, точно по волшебству, тоже внезапно покрылись воинами, потрясавшими своими грозными метательными копьями.