Два героя. Последний инка

Прямая линия — кратчайшее расстояние между двумя точками, но сколько куда более выразительных и «звонких» ломаных линий можно провести между этими точками? Спросите об этом строителей Кориканчи.

Кориканча поразила послов своим неистовым великолепием. Инки Пачакути и Тупак-Юпанки, создавая этот город храмов, с затратами не считались. Они приказали покрыть все храмовые здания золотыми плитами, они велели выложить все полы червонным золотом и украсить все стены золотыми дисками. Дисков этих было бесчисленное множество. Больших, средних, маленьких, узорчатых и гладких, литых и кованых. И на самом видном месте висел «царь-диск» — круг из чистейшего золота величиной с большое колесо. А вдоль стен на золотых стульях сидели мумии.

Кукушка в орлином гнезде

Инки считали себя прямыми потомками Солнца. Они верили, что после смерти их души вознесутся в чертоги Солнца. И, чтобы облегчить своим душам загробное путешествие, велено было хранить высушенные и набальзамированные тела почивших инков в храме Солнца. А за храмом Солнца послам показали золотой сад, в котором все деревья и кусты, все звери и птицы, змеи и бабочки отлиты были из золота.

Против Кориканчи с ее солнечным, лунным, радужным и грозовым храмами на противоположной стороне площади располагались дворцы инков. Каждый инка непременно воздвигал для себя новый чертог. Считалось дурным тоном жить в отцовском дворце.

Инка Уайна-Капак украсил свою резиденцию башней, но и его дворец, и прочие безбашенные палаццо красотой не отличались. Это были массивные каменные постройки с узкими окнами-амбразурами. Зато в таких зданиях можно было годами отсиживаться от всех врагов. И послы уже наперед размечали, в каком из этих дворцов удобнее разместить на постой пехоту, и где пробить амбразуры для пушек…

Послы Писарро прибыли в Куско не для того, чтобы любоваться достопримечательностями тауантинсуйской столицы. Войску нужно было золото, много золота. И послы тотчас же ворвались в Кориканчу и во дворцы на квадратной площади. Они действовали быстро и ловко, но золота в Куско было столько, что на одну только опись здешних сокровищ ушел целый месяц.

Атауальпа милостиво разрешил испанцам забрать все золотые украшения из Кориканчи. Он молил лишь не трогать золотых мумий, и послы не без колебаний уважили эту просьбу. Из храма вынесли и уложили во вьюки семьсот золотых блюд. Кориканчу опоясывал золотой карниз, и послы приказали выломать его из каменных пазов. Но строители Кориканчи в свое время потрудились на славу. Золото приросло к камню, карниз приходилось выдирать с мясом, а каменная кладка не поддавалась усилиям разрушителей. Впрочем, тауантинсуйские каменщики и не очень старались выполнить приказы из Кахамалки. Они работали с явным отвращением, доводя до белого каления нетерпеливых писарровских послов. Неудачу с карнизом послы с лихвой, однако, возместили, опустошая другие городские здания. В конце концов им удалось отправить в Кахамалку двести вьюков золота и целый караван серебра.

Волки растаскивают добычу

В то время как писарровские послы грабили Куско, в Кахамалке кипели страсти. В феврале 1533 года из Сан-Мигеля пришел со своими молодчиками Альмагро. В Кахамалку он явился не зря.

Альмагро опасался, что Писарро обделит его отряд, когда будет решаться судьба Атауальпы и сокровищ в палатах с красной чертой. И с приходом Альмагро испанский лагерь стал осиным гнездом. Одни требовали похода на Куско, другие рвались в окрестные селения за мелкой добычей. В ночную пору кладбищенскую тишину пустынных площадей нарушали пьяные вопли. Удалые молодцы бродили по растерзанному городу, затевали скандалы и драки, которые нередко кончались поножовщиной.

Дом с красной чертой не давал им покоя. Как, в двух шагах от лагеря хранятся такие сокровища, а у нас ни гроша в кошельке! И не собирается ли этот старый козел Писарро присвоить себе выкуп Атауальпы? Черт возьми, надо быть последним остолопом, чтобы позволить ему заграбастать все золото инки!

У Писарро рука была железная, но он знал: узду нельзя натягивать до предела. Порой вожакам волчьей стаи приходится уступать матерым смутьянам, и, огрызаясь, они отходят в сторонку, а голодная стая остервенело кидается к лакомой добыче.

И Писарро решил поделить сокровища Атауальпы.

В покоях с красной чертой было множество бесценных произведений тауантинсуйского искусства: кубки, чаши и блюда великолепной работы, золотые и серебряные статуи, золотые и серебряные фигурки зверей и птиц — ягуаров, лам, кондоров, попугаев. Глаз нельзя было оторвать от золотых початков кукурузы, от колосьев с золотым стеблем и широкими серебряными листьями.

Но эту гору сокровищ, созданных гением тауантинсуйских художников, Писарро оценил на вес.