Два героя. Последний инка

У Манко не было, разумеется, пушек, а без артиллерии штурмовать твердыни Куско — дело трудное. Если не безнадежное. Но в Куско каменные стены домов венчались соломенными кровлями, и поэтому в город ничего не стоило подпустить «красного петуха».

Манко приказал метать в эти кровли стрелы с пучками горящей пакли. Здесь и там занялись зловещие огни, крепкий ветер раздувал пламя, и пожар быстро охватил весь город.

Испанцы теснились на главной площади. Вокруг горели дворцы и храмы, с неба сыпались на мостовую раскаленные головешки, горячий ветер гулял по площади, горький дым спирал дыхание, огненные языки все ближе подбирались к испанскому лагерю. У коновязей, храпя, метались лошади.

Братья Писарро затворились в самом «несгораемом» здании — старинном дворце инки Виракочи, но в ночь первого штурма дворец этот трижды загорался, и трижды братья гасили пламя.

Тауантинсуйские боги спасли от огня развалины Кориканчи и убежище Дев Солнца, но от всех остальных дворцов остались лишь одни обожженные стены.

Сгорела половина домов Куско, в огне погибло множество мирных жителей.

Саксауаман оказался в руках Манко и стал его штаб-квартирой. Таким образом, мятежники сидели за каменными стенами, а осажденные топтались на открытом месте.

Со скоростью лесного пожара весть об осаде Куско разнеслась по всей перуанской земле.

Красные шнуры войны гонцы Манко доставили в холодные долины Кольясуйю и в далекие горные селения центрального нагорья.

И на испанских захватчиков поднялась вся страна. В огненном кольце оказалась столица Новой Кастилии Лима, и маркиз Писарро с трудом отразил натиск повстанцев. Огненный шквал прокатился по всему побережью. Тауантинсуйсцы присоединялись к мятежному войску, опустошали плантации, жгли дома своих ненавистных хозяев.

К несчастью, очаги этого всенародного восстания были между собой связаны очень слабо.

Каждый отряд повстанцев действовал на свой страх и риск, попав в беду, погибал, не получая помощи от соседа. Инкская почта, которая еще недавно, во времена Уайна-Капака, работала ретиво и безотказно, совершенно расстроилась за три года испанского владычества, и далеко не все приказы Манко доходили по назначению.

И, кроме того, пропасть, которая в годы братоубийственной войны разделила север и юг тауантинсуйского царства, по-прежнему рассекала эту несчастную страну. Многие северные племена не только не поддерживали Манко, но и сражались против него, помогая испанцам.

Сеньор маркиз все это хорошо знал и в ожидании лучших времен отсиживался за частоколами Лимы. Но и он пал духом.

В Панаму и Гватемалу послал он гонцов — просил помощи у своего недавнего соперника Педро Альварадо, готов был отдать ему полцарства за полсотни лихих сабель.

Испанцам же, запертым в Куско, казалось, что наступило светопреставление. И, яростно отбиваясь от воинов Манко, они всей душой рвались к спасительному морю, подальше от хмурых Анд, поближе к полузабытой и теперь столь желанной Испании.

Братья Писарро, однако, не хотели отдавать Манко город. Впрочем, даже если бы у них и было такое намерение, осуществить его вряд ли удалось бы. Манко обложил их логово, все перевалы оседлали дозорные перуанского войска.

Эрнандо Писарро понимал: оставаться дальше на площади нельзя. Во что бы то ни стало надо овладеть Саксауаманом, укрыться за его многоярусными стенами.

Первая вылазка окончилась вничью.

В отличие от Петра Первого, инка не пил за своих учителей, хотя для таких заздравных тостов у него были основания. Своих воинов он обучил искусству дальнего и ближнего боя с испанской конницей. Сам он стал лихим наездником и с пикой в руках водил в атаку свою рать.

Но испанцы были хитрее своих грозных противников, и Эрнандо, предприняв вторую вылазку, обманул инку.

Он послал к Саксауаману отряд во главе с Хуаном. Эта штурмовая команда направилась, однако, не к крепости, а в противоположную сторону, ночью же испанцы повернули своих коней и незаметно подошли к стенам Саксауамана. Они разобрали завал в потайных воротах цитадели и ворвались во внутренний двор.

Хуан был смертельно ранен в голову камнем, и сам Эрнандо возглавил дальнейший штурм Саксауамана.

Саксауаман взят…

Эта трудная победа спасла испанцев. Теперь они могли спокойно жить за мощными стенами. Если инку нельзя разбить в открытом бою, то надо пересидеть его в Саксауамане. Ведь Манко с трудом кормил свое огромное войско, и к концу июля, после пятимесячной осады, припасы у него совсем истощились. Кроме того, начался сезон полевых работ, и пришлось чуть ли не половину армии распустить по домам.

С полуголодным остатком войска стоять у стен Саксауамана не имело смысла, и Манко снял осаду и отступил к Юкаю.

Но у тауантинсуйского ягуара когти не притупились.

Когда Эрнандо врасплох напал на лагерь Манко, инка Манко распорядился открыть шлюзы на дамбах оросительных каналов, и с юкайских террас на испанцев хлынули, все сметая на своем пути, потоки воды.

Испанцы повернули к Куско, а Манко гнал их, преследуя по пятам, до самого Саксауамана.

Рождение Вилькапампы