Два лебедя

Да, две шестерки – хороший возраст: уже не молодость, но далеко не старость. Встречи с Танечкой стали реже, но, как говорится, старый конь борозды не портит. Наверно, от того, что мы нежно любили друг друга, моя новая книга легко писалась.

А тут позвонил мне Щепкин Вячеслав Владимирович, друг Валерия Фриева. С ним я через Учителя и познакомился. Я в это время был в городе и работал над книгой.

– Виктор Степанович, – сказал в трубку Щепкин. – Я хочу приобрести у вас шесть книг «Михайло Ломоносова».

– Хорошо, приезжайте, – сказал я ему.

Мы договорились о встрече, и он появился, как мы условились, в семнадцать часов.

Выглядел он, несмотря на лысину, моложавым, бодрым и энергичным. А у меня в то время болел низ живота.

– Я куплю у вас шесть книжек. Они, наверно, дорого стоят?

– Нет, не дорого, – я уступил их ему по сто пятьдесят рублей. И тут, как обычно водится, зашел разговор о мужской силе.

– А я не могу встречаться более со своей женой, – сказал с горечью Щепкин.

– Чего так?

– Ей больно.

– Сколько же вам лет?

– Семьдесят три года.

– И вы сохранили мужскую силу? – поразился я.

– Да, сохранил. Но приходится медитировать и с помощью энергии света настраиваться на оргазм.

– Вот оно, как занимается любовью настоящий экстрасенс, – подумал я.

– Я женат четвертый раз, – продолжал говорить Вячеслав Владимирович, – И знаю, что это такое. Изменять же жене не хочу, потому что она сразу меня вычислит. Она у меня ясновидящая. Информацию сразу считывает.

– А я встречаюсь с женой все реже и реже, – вздохнул я.

– Я сейчас проверю, на хорошем ли месте стоит ваша кровать, – весело сказал Щепкин.

Он достал из кармана металлическую цепочку и поднес ее к изголовью моей постели. Цепочка начала раскачиваться вперед и назад. Это означало по Щепкину, что в изголовье было место хорошее.

– Теперь проверим ноги, – сказал Вячеслав Владимирович. Он перенес цепочку в другую сторону дивана. Она начала раскачиваться влево и вправо.

– А здесь плохое место, – сказал Щепкин. – Раз в изголовье все хорошо, то и пишете вы здорово, и верхняя часть туловища у вас в норме. А вот с низом у вас проблемы. Отсюда и половая система ослабла.

– И что делать?

– Я бы отодвинул диван от стены и поставил его по диагонали, – предложил Щепкин.

– Как-то неудобно, – усмехнулся я.

– У меня кровать тоже по диагонали стоит.

И поставил я диван по диагонали, как посоветовал Щепкин. Начал есть ржаной хлеб, отказался от картошки и мяса. И у меня все наладилось. Кто знает, может мне удастся сохранить мужскую силу до почтенного возраста, раз я поставил кровать по диагонали.

Я благодарен судьбе, что она подарила мне встречу с двумя прекрасными женщинами. Верочкой Клюге, ныне уже, к сожалению, покойной. Для меня она стала первой женщиной, которую я познал. Она подарила мне праздник любви, который продолжался шесть лет. С ней мы занимались так интенсивно любовью, как это возможно лишь в молодые годы.

Второй настоящей любовью стала для меня Танечка, с которой я живу и поныне. Отец привил мне уважение к женщине. Эту женщину я боготворил. Ее любовь была такой девственной, насыщенной и прекрасной, что я смог написать с десяток книг о Матрице. И если меня в конце жизни ожидает признание, то этим я буду обязан двум женщинам: Верочке Клюге и Танечке Борисовой.

Я понял, наверно, главное, что мысль о женщине не должна никогда покидать творческую личность. О таких мужчинах ходят легенды. Одну такую легенду рассказал мне поэт, Николай Михин.

– Руководил нашим литобъединением «Путь на моря» замечательный поэт, Вячеслав Николаевич Кузьмин, – сказал Николай Сергеевич, когда мы работали над текстом романа «Михайло Ломоносов», – у него была мечта умереть на женщине, как это случилось с Леонидом Хаустовым, классиком нашей поэзии.

– Вот эта смерть! – говорил с восхищением Вячеслав Кузьмин. Он любил выпить в компании, после чего ему обязательно требовалась женщина.

– Ну, и как, его мечта осуществилась? – спросил я, посмеиваясь.

– Осуществилась, – ответил Михин. – Он умер в семьдесят два года тоже на женщине. Вот такой был удивительный человек. И поэт был очень талантливый.

В отличие от Вячеслава Кузьмина я не хочу умереть на женщине. Но в этой легенде заключается мечта каждого настоящего мужчины сохранить мужскую силу до самого преклонного возраста. И я тоже мечтаю сохранить любовь к своей суженой до самого последнего дня своей жизни. И что может быть прекраснее и романтичнее этого?

Глава тридцать третья След на Земле

Жизнь моя промчалась также стремительно, как была написана эта книга. Мне удалось познать много интересных вещей и явлений. Но я не считаю ее завершенной, потому что не состоялось главное. Не состоялось признание Матрицы. Мне не удалось получить патент на Матрицу, потому что наша бюрократия оказалась непробиваемой.

На последней встрече с Воропаем я подарил ему книгу «Михайло Ломоносов». Я не знал, что за этим последует продолжение. Через пару дней Сергей Александрович позвонил мне и поблагодарил за книгу.