Два листика клевера (СИ)

- А был бы еще сильнее!

- По-моему, у тебя есть все зачатки темного мага, - пробормотал Билл. – Куда тебе еще больше сил? И так вон, озёра греть можешь.

- Это не предел мечтаний, - не согласился с ним Том. – Ладно, у меня прорицания в восточном крыле, встретимся дома.

«Дома» звучало так мило, что Трюмпер не удержался и хихикнул, стирая небольшое напряжение, повисшее между ними за время разговора.

Занятия он провалил полностью. Тут не было поддержки Тома, учителя требовали быстрой концентрации и внимания, Билл снова запутался в рунах и чуть не сжег весь класс. И вновь его отчитали, и это было так обидно, что он едва сдерживался, чтобы не разреветься на месте. Он же знал, знал, что может творить все эти глупые заклинания, просто ему надо немного больше времени! Увы, программа второго курса предполагала, что с концентрацией и вниманием у студента уже должно быть все в порядке.

Придя домой, он запульнул сумку под стол, а сам завалился на кровать, в чем был. Том, смотревший в этот момент колдовизор, сразу подскочил к нему, пытаясь выяснить, в чем дело, и Билл, сам не зная, почему, вывалил ему все свои учебные печали, уютно устроившись у него на плече. Каулитц сказал, что это не страшно, что всему свое время и наколдовал им по кружке ароматного кофе. Билл заметил, что на фарфоровых чашках тут и там красовались жирные красные сердечки, но решил ничего не говорить по этому поводу.

***

Георг сказал, что и Клаус непричастен к любовному зелью.

- Получается, я кого-то не учел, - почесал он затылок, заглядывая в свои записи.

Билл сосредоточенно чистил котел и думал. Желать сделать Каулитцу гадость мог кто угодно. Маги вообще отличались завистливым характером, а Том – сильный волшебник, такому сделать пакость только в радость.

За последние дни парень открылся с совершенно другой стороны. Он, оказывается, мог быть милым. Заботливым. Добрым. А его улыбка так и вовсе была вне конкуренции. Впрочем, когда Билл начинал задумываться об улыбке, приходилось одергивать себя: это все зелье, просто зелье. К этому нельзя привыкать. Нельзя привыкать к кофе по утрам, к столу Тома и его друзей, к ежедневным занятиям практической магией. Скоро все закончится, и тогда Каулитц снова станет самым мерзким его врагом.

Билл тяжело вздохнул, откладывая котел. Себе он врать не привык: Том начинал ему нравиться.

- Почистил? – Каулитц ввалился в комнату, румяный после долгого нахождения на улице. – Сегодня сварим заживляющее зелье, а на следующей неделе пополним мои запасы и сможем еще над чем-нибудь поработать. - Он улыбнулся, обнажив клычки, и Трюмпер вернул ему улыбку.

Да, работать с Томом было классно. Он объяснял все просто, никуда не торопил и хвалил за каждое достижение. Билл даже подумывал попросить с ним индивидуальных занятий, а когда поделился этим с Каулитцем, тот засиял как начищенный котел и сгреб его в объятья. Так они просидели минут двадцать, пока Билл не понял, что начинает дремать.

Работали над зельем слаженно, получилось на удивление быстро и… идеально. Прямо как по учебнику. У Билла впервые случился такой результат, он пискнул и повис у Тома на шее, бормоча слова благодарности. А потом Том его вдруг поцеловал, осторожно, словно спрашивая, можно ли, и юноша позволил, задрожав всем телом, лишь невесомо проведя губами по губам. А потом вдруг словно очнулся, отпрянул и ушел в душ, где сидел добрых два часа, боясь выйти и напороться на серьезный разговор.

Когда он вышел, Том уже спал. Его постель была заботливо разложена и немного подогрета магически. Билл почувствовал себя редкостным мудаком. Он всю ночь вертелся, не в силах уснуть, и только к утру решил рассказать Тому все, что он не может, не имеет права пользоваться его положением, что это все только действие чертового зелья. И с этой правильной мыслью парень уснул.

Утром комната была пуста. Том уже ушел на занятия, оставив ему чашку дымящегося кофе на тумбочке. Билл подумал, что он – задница.