Два маленьких обмана

Но почему он так думал? Самого Куина и Элис воспитывали совсем по-другому. Родители неизменно присутствовали в их жизни. Они часто выезжали куда-нибудь всей семьей. Отец, несмотря на свою сдержанность, виделся с ними два или три раза в день. Мать в детях души не чаяла; она никогда не забывала поцеловать их на ночь и заботливо уложить в постель.

Дело в том, что Куин просто не чувствовал никакой связи с этими предполагаемыми детьми, которых он будет иметь. Он даже не пытался представить себя отцом с того времени – со времени Вивианы Алессандри. Теперь Куину было даже неловко вспоминать, как он иногда вонзался в ее тело, оставляя в ней свое семя и надежду.

В те безумные моменты он не мог не представлять себе, что он будет чувствовать, когда увидит, как округляется ее нежное гладкое тело, в котором она носит его ребенка. Он безумно хотел его, хотя и понимал, каким адом для них обоих станет жизнь, какой ценой они заплатят, если это произойдет. Боже, отец лишит его наследства! Его мать упадет в обморок и на неделю сляжет в постель.

Но ни то ни другое сейчас не казалось Куину таким ужасным. Он стал на десять лет старше. Боязнь родительского гнева и обмороков выглядела почти смешной.

Но когда тебе всего лишь двадцать лет и ты еще не уверен в себе, это не кажется смешным. И все же те дети были единственными, которых Куин мог представить в своем воображении. Дети, которых он хотел иметь от Вивианы Алессандри. Однако ему чертовски повезло, что его желание не исполнилось.

Значит, как он думал тогда, Вивиана понимала, что такое зачатие, или, вернее, как женщине избежать его. Она казалась такой искушенной, такой опытной. Но теперь Куин понимал, что, вероятнее всего, Вивиана ничего не предпринимала. Она явно не прибегала к тому, что он, став старше и умнее, назвал бы контрацепцией.

Куин снова посмотрел на Серилию, которая была так похожа на свою мать, и у него дрогнуло сердце. Джианпьеро Бергонци получил желаемое. У него родились трое детей от женщины, на которой он имел смелость жениться. Куин подумал: все ли трое так же красивы, как их мать? Неожиданно Серилия дернула Куина за руку.

– Я знаю отсюда дорогу, лорд Уинвуд, – тихо проговорила девочка. – Вы уже можете отпустить меня.

Куин с детьми подходил к краю леса и сквозь поредевшие деревья увидел слабые огни конюшен своего дяди. Он почувствовал, как выскользнула рука Серилии, и вдруг ощутил ком в горле, мешавший ему дышать. Куин невольно схватил девочку за руку.

Ему не хотелось, чтобы она уходила, эта прекрасная частица женщины, которую он когда-то любил. Ему хотелось смотреть на ее лицо и думать о прошлом. О несчастливом прошлом, которое он поклялся забыть. Но казалось, что-то изменилось.

Куин знал, что все изменилось. Вся его жизнь. Прошлое вернулось, чтобы мучить его, а будущее снова казалось безнадежным и пустым.

Боже, Вивиана Алессандри! После стольких лет. И на этот раз Куин совсем не был уверен, что сможет это пережить. На этот раз нелегко было заглушить боль старых ран, которые открылись и кровоточили. Куин так устал от жизни, лишенной надежды и радости. И только в воображении можно увидеть иную жизнь, в которой можно мечтать и даже желать будущего, любви и семьи, которую создает любовь.

– Лорд Уинвуд? – окликнул его тоненький голосок.

Куин в последний раз сжал руку девочки и отпустил ее.

Серилия выскользнула из-под его пальто, и холодный ветер, казалось, проникал в самое сердце Куина. Они смотрели, как в быстро сгущающихся сумерках, шурша подолом тяжелой шерстяной юбки, она идет через лужайку к стоявшему на холме дому дяди. Серилия почти подошла к задней террасе, когда из-за угла показалась чья-то фигура. Женщина в зеленом платье и черной накидке, лица которой Куин не мог разглядеть. Да ему и не надо было видеть его. Гордый разворот ее плеч и линия подбородка выдавали Вивиану.

Она нежно обняла Серилию и повела вверх по ступеням террасы, даже не взглянув в сторону тех, кто стоял у подножия холма.

Куин подождал, пока Вивиана с дочкой подошли к двери. Столб яркого золотистого света от ламп упал на террасу и пропал за закрытой дверью. Холодный ветер донес до холма счастливый детский смех. Куину казалось, что это перед ним только что захлопнули дверь. Вивиана с детьми были в безопасности, и им вместе было хорошо и уютно. Они были счастливы. Они были семьей, а он – посторонним. Ощущение пустоты тяжело навалилось на Куина.

У него вдруг появилось чувство, что он только что совершил ужасную, непоправимую ошибку. Как это могло произойти? Куин заставил себя повернуться к Крису и Лотти и улыбнуться.

– Один остается, – сказал он, – а двое должны уйти.

Глава 9, в которой графиня приходит на свидание