Два миллиарда причин

Тот близнец, что стоял передо мной на некоторое время застыл, взирая на меня совершенно стеклянными глазами. Я уверен, что и тот, что находился сзади, в этот момент выглядел точно так же. Тот, чьё имя нельзя произносить, изволил осмысливать очередную дерзость своего доведённого почти до нервного срыва новоявленного родственника.

– Хорошо, – вдруг услышал я голос внутри себя, посмотрел на фантом, но тот оставался недвижим, словно заморожен в последней позе с одной поднятой, а другой вытянутой в мою сторону руками, – давай поговорим здесь. Только выслушай меня до конца и не злоупотребляй силой Священного Сосуда.

Это уж, как дело пойдёт, подумал я, не хотелось бы быть убитым, имея в своих руках средство спасения. Хотя, если верить Ладе – жене Петра Ивановича, то меня никто не посмеет здесь тронуть, пока портфель в моих руках. И я покрепче прижал к телу драгоценную ношу в виде портфеля из прекрасно выделанной кожи.

– Не волнуйся, – устало, как мне показалось, прозвучал в моём сознании голос, – я уже давно отбросил попытки забрать Сосуд силой или хитростью. В этом она и её глупые друзья меня переиграли, позволив тебе понять, как использовать одно из самых незначительных свойств, которыми он обладает.

– Это «незначительное свойство», – вслух произнёс я, – уже не раз мне жизнь спасало в ваших чередующихся мирах, населённых давно забытыми людьми божествами, которые бесятся от скуки и неприкаянности.

– В чём-то ты прав, – согласился голос, – большинство населения этого мира уже много веков считается смертными лишь героями мифов и сказаний. Что ж, люди развиваются и, как дети, однажды забывают своих учителей, тех, кто когда-то ставил их на ноги и учил ходить. Но я хотел поговорить с тобой не об этом.

Я был поражён, выходило, что все эти Сфинксы и Полканы, Нептуны и Кецалькоатли действительно когда-то жили среди людей и творили историю, на задворках которой в итоге и оказались! Приходилось поверить в это, как и в то, что всё происходящее со мной не сон и не бред, и что я запросто сейчас разговариваю с Повелителем богов!

– Исследовать собственные впечатления о нашем мире, – с упрёком произнёс голос, – у тебя ещё будет время, а сейчас давай вернёмся к нашим баранам.

– Причём тут бараны? – не сразу понял я, увлёкшись своими мыслями.

– Я говорю о Сосуде! – явно теряя терпение, повысил голос Тот, чьё имя нельзя произносить. – Нельзя допустить того, чтобы он был доставлен в начало Пути – в самый центр мироздания! Ты даже не понимаешь, что несёшь, и чем это грозит миру!

– Я не знаю, – пришлось согласиться мне, – но Настя-то знает! И раз доверила это дело мне – своему мужу, то значит, что сие путешествие моего портфеля чрезвычайно значимо и важно лично для неё.

В моей голове возник какой-то сумбур, шум из множества голосов, вещавших одновременно перебивая, и заглушая друг друга. Я только смог выделить пару фраз из общего хаоса: «сколько раз… она не Настя», и «тебе… жена». Однако, порядок, наконец, восторжествовал, видимо, мой оппонент смог взять себя в руки.

– Твоя жена и моя дочь, – абсолютно членораздельно произнёс он, – сошла с ума, свихнулась, съехала с катушек – выбирай, что больше нравится! Священный Сосуд обладает мощью большей, чем все ядерные арсеналы Земли вместе взятые! А она твоими руками несёт эту бомбу к истоку мироздания! Зачем?

– Я думаю, – произнёс я неожиданно для самого себя спокойно, – у неё есть вполне определённая цель, и вы о ней осведомлены, ибо иначе она не затеяла бы столь опасное предприятие, подвергая риску жизнь мужа и идя наперекор отцу. – И, заметив последовавшее замешательство с ответом от всемогущего отца своей супруги, добавил: – Теперь я уверен, что точно знаете, чего она от вас добивается!

Последовала пауза, похожая на долгий и тяжёлый вздох. Я использовал заминку, чтобы осмотреться, но кроме серых скал и двух застывших фантомов в их причудливом наряде ничего больше не обнаружил.

– В том-то и дело,– произнёс, наконец, голос того, кого я теперь считал тестем, – что я не могу понять, зачем она это делает!

– Неужели, она даже не пыталась объясниться? – изумился я. – Честно скажу, что на мою Настю это не похоже!

Снова молчание. Мне даже послышалось какое-то кряхтение и бормотание, но в этом мире нельзя доверять ни своему слуху, ни любым другим чувствам.

– Что-то она говорила, – признался голос, – но я тогда был занят и не особенно слушал, а она продолжала настаивать, и я сказал – нет. И почти сразу заварилась вся эта история. Теперь, как ни странно, только ты, смертный, считающий себя её мужем, можешь спасти наш мир от собственной разбушевавшейся супруги.

– Но мне говорили, что она меч, а вы рука, его направляющий! – закричал я. – Что с вашей рукой и что с мечом, если вы оба прибегаете к помощи простого смертного?

– Так всегда и было, – произнёс голос, – я сам не понимаю, какая сила изменила всё! Меч вдруг обрёл самостоятельность, и рука больше не может не только управлять им, но даже нащупать рукоять!