Два мира. Том 1 (СИ)

— Слушай, — перебил его Дейдара, — а у вас в клане, случаем, вместе с Шаринганом не передаётся по наследству патологическая склонность считать себя самым умным, мм? А то что ты, что братец твой, что предок — все уверены, что лучше других всё знают.

— Не стану даже отвечать на это.

— Потому что нечего, да?

— Потому что мне пора — я договорился встретиться с Саске и Мадарой в семь.

— Что, опять тренировка?

— Да, опять.

— Ну а ты-то там на кой, мм?

— Не знаю, — честно ответил Итачи. — Мадара сказал, что я понадоблюсь ему сегодня — не могу же я отказать.

Дейдара нахмурился.

— Только не слишком там усердствуй, мм. А то прям перед братишкой концы отдашь.

— Не волнуйся, перенапрягаться не буду, — Итачи легко улыбнулся и ушёл в спальню, чтобы переодеться в более подходящую для тренировки одежду.

Когда он вернулся, Дейдары уже не было в кабинете. Подобрав книги и свитки, которые подрывник, разумеется, не счёл нужным убрать с пола, и аккуратно сложив их на столе, Итачи вышел из комнаты.

Март только-только вступил в свои права, потому островки снега ещё лежали в низинах и под пологом леса. Куда больше, правда, было луж — в последние дни дожди почти не прекращались, только затихали на несколько часов, а затем ливень начинался с удвоенной силой. По счастью, то утро выдалось не в пример лучше предыдущих, без дождя, по крайней мере, но такое же сырое и холодное. Чтобы согреться, Итачи сосредоточился и пропустил немного огненной чакры по системе циркуляции — старый трюк (хотя и довольно сложный, требовавший очень хорошего контроля чакры), которому его когда-то давно научили старшие товарищи в АНБУ. Этот приём много раз выручал их с Кисаме во время путешествий зимой; особенно он пригодился на миссии в Стране Железа, где нукенинам пришлось бороться не столько с тамошними самураями, сколько с лютым морозом.

Решительно отогнав нахлынувшую ностальгию, Итачи вступил под полог леса. С родственниками он условился встретиться в уже облюбованной ими небольшой горной лощине, находившейся минутах в пятнадцати энергичного бега от школы. До семи было ещё около четверти часа, когда Итачи пришёл на место встречи, но Мадара и Саске уже были там.

— Хорошо, теперь все в сборе, — завидев его, кивнул Мадара с таким видом, словно возобновлял прерванную не далее как пару минут назад беседу. — Ты, Саске, уже неплохо освоил Аматерасу, и сегодня я хочу показать тебе и Итачи кое-что более сложное.

— Что же? — уточнил Итачи, останавливаясь рядом с братом.

Мадара прищурился и усмехнулся, словно в предвкушении чего-то.

— Сусано.

— Я уже владею этой техникой, — не без гордости сообщил брат, и Итачи невольно вспомнилось замечание Дейдары насчёт «самых умных» Учих.

— Ты так считаешь? — вскинул бровь Мадара. — Ну хорошо, покажи.

Саске пожал плечами и активировал Мангекью. У его глаз был оригинальный рисунок, нарушавший обычный принцип тройственности томое, имевший шесть концов вместо трёх. Вдобавок к этому, цвета Шарингана шли в инвертированном порядке: красное на чёрном фоне, а не наоборот, как у самого Итачи, Мадары, да и других членов клана.

Саске неподвижно стоял миг, после чего его тело стала окутывать фиолетовая чакра, из которой постепенно выделились рёбра и рука скелета.

— Недурно, — произнёс Мадара, внимательно наблюдавший за ним, — для твоего уровня. Итачи, твоя очередь.

Итачи мимолётно нахмурился, но всё же подчинился. Ему не слишком-то хотелось использовать Мангекью, ведь это могло вызвать приступ; впрочем, сегодня он чувствовал себя лучше, чем обычно, к тому же и сам желал принять участие в обучении брата. Поэтому Итачи создал из красной чакры скелет, который быстро покрылся мышцами; последними появились броня и две реликвии, увидев которые Мадара подался вперёд, заинтересовавшись.

— Подумать только, у тебя до сих пор были спрятаны в рукаве тузы, — хмыкнул он.

— Мало кто знает, что я владею ими, — отозвался Итачи. Боль — не только в лёгких, во всём теле — уже начинала ощущаться, однако была терпима.

— Верное решение, — кивнул Мадара; на его губах заиграла довольно коварная полуулыбка, свидетельствовавшая о том, что он нечто замышляет. — А сейчас давай-ка продемонстрируем подрастающему поколению их мощь.

— Что вы имеете в виду?

Мадара не ответил и подошёл к его брату.

— Возможно, Саске, тебе не очень понравится то, что я сейчас сделаю, — прежде, чем Саске успел среагировать, Мадара коснулся Проклятой Печати на его шее. Наконец поняв замысел предка, Итачи приготовился и, стоило Мадаре извлечь из парня сгусток энергии, на глазах начавший принимать облик Орочимару, пронзил его мечом, сотканным из колышущейся, словно от ветра, чакры.

— Итачи!.. — прохрипел Змей, в глазах которого злоба и ненависть причудливым образом смешивались с восхищением. — Значит, меч Тоцука был всё это время у тебя…

— Печать, — тихо произнёс Итачи. Его Сусано отвёл назад руку — и призрачный клинок втянулся обратно в сосуд, из которого вышел, утащив с собой и осколок души Саннина.