Два моих порочных секрета

Сама церемония проходит мимо меня. Женщина что-то говорит, я в нужный момент умудряюсь сказать да, и трясущимися руками вывести аккуратную подпись.

— Что ж, поздравляю, вы стали мужем и женой, а теперь жених, можете поцеловать свою невесту.

Лев разворачивает меня к себе, нежно обнимает, и заглянув в мои глаза одаривает таким же нежным поцелуем в губы.

— Спасибо вам большое, — с улыбкой говорит Алекс, забирает оба наших со Львом свидетельства о бракосочетании, и развернувшись, мы все трое выходим из дверей ЗАГСа.

Лев так и продолжает крепко держать меня за руку, словно боится, что я сейчас убегу. Убежать я вряд ли смогу, ноги меня до сих пор не слушаются.

И в этот момент мне приходит «СМС-ка» от Федора.

Достаю телефон из кармана и на ходу читаю:

«Извини мелкая, но мне пришлось связаться с твоим Фрезом, все же в первую очередь это его ребенок, а ты не права…, желаю тебе счастья, и всегда буду любить. Ты остаешься для меня моей маленькой вредной сестрой. Обращайся по любой проблеме. Твой лучший друг»

Слова Федора меня вмиг отрезвляют. До этого мне казалось, что ЗАГС и то, что я вышла замуж за Льва — это мне сон снится, потому и вела себя несколько заторможено. Но теперь все встало на свои места. Оказывает это мой друг решил восстановить справедливость, потому близнецы и примчались.

Мы садимся в большой джип, больше похожий на бронетранспортер, задние сиденья находятся друг на против друга. Я сажусь на то, что ближе к водителю, а близнецы напротив меня. С раздражением, злостью и обидой смотрю на обоих мужчин, которые в ответ одаривают меня напряженными взглядами.

— Вы это сделали из-за ребенка? — спрашиваю, и даже не пытаясь скрыть все те эмоции, что сейчас жгучим коктейлем наполняют мою душу.

И уже настраиваю себя на то, что за своего ребенка буду сражаться до последнего.

Пока я не родила, то могу развестись максимум за четыре месяца, в случае, если муж будет препятствовать. А может и быстрее, надо законы по изучать.

— Нет, — недовольно огрызается Лев. — Мы сделали это, потому что ты наша. А еще потому что сама похоже никогда бы не решилась позвонить первой. И как это не отвратительно, но надо отдать должное твоем другу, у него мозгов и порядочности оказалось гораздо больше. Хоть он и любит тебя. Мне бы сил не хватило так спокойно отдать тебя другому.

С недоверием смотрю на мужчин, пропуская мимо слова о любви Феди. Глупости, мы друг для друга всегда были, как брат и сестра.

— Вы ему так просто поверили? А вдруг мы с Федей решили вас обмануть? И этот ребенок на самом деле от него?

На что Лев закатывает глаза в потолок.

— Цветочек, ты и обман, два совершенно не совместимых понятия. Мы знаем тебя, как облупленную, ты на это просто не способно. Да и срок подсчитать и свериться с твоей картой нам было совсем не сложно.

— Вы и карту мою видели? — моему возмущению нет предела.

— Конечно, — кивает Лев, — сегодня, когда твой друг нам позвонил, и все рассказал, мы уже сбегали в поликлинику и все сами проверили.

— Вы что взятку дали регистратору?

— Зачем взятку? — хмыкает Лев. — Достаточно было сказать, что ты моя невеста, и у врача в кабинете сидишь на приеме, а меня за картой отправили.

На этот ответ мне остается лишь покачать головой, и тут же с обидой в голосе и даже надрывом предъявить:

— Так где же вы раньше были? Почему уехали, толком не попрощавшись? Почему, только лишь когда о ребенке узнали зашевелились?

— Это моя вина, — тяжко вздыхает Алекс. — Я хотел дать тебе время…. не давить. Я так виноват перед тобой, столько дров наломал, потому и уговорил брата не трогать тебя, дать время подумать, побыть со своими мыслями наедине. И да, мы не уезжали из города, и продолжали ждать твоего звонка. Я боялся, что ты окончательно нас… меня возненавидишь, если мы еще и будем тебя принуждать к чему-то. Но я и понятия не имел, что ты беременна, да еще и то, что решишь скрыть все от нас. Если бы не звонок твоего друга, то мы бы решили, что ты выходишь замуж по любви, и, наверное, даже не узнали бы никогда, что этот ребенок наш. Вот и решили действовать, именно так… Я прав?

Открыв рот перевожу взгляд с одного мужчины на другого. Алекс смотрит на меня взглядом провинившегося щенка, а Лев же наоборот хмуро и зло.

— Да, я идиот, что повелся на слова брата, надо было тогда настоять на своем, и не было бы этого месяца… я же чуть с ума не сошел.

И рыкнув словно самый настоящий лев, мужчина хватает меня за талию и перетягивает к себе на руки, а затем прижимает к себе так сильно, что у меня даже ребра хрустят.

Сижу не двигаясь, и чувствую, как какая-то невидимая пружина внутри меня лопается с громким звоном. И все… все чувства, что я замкнула где-то внутри себя — обида, злость, жалость к себе, и невыносимая тоска разом взрываются, и я понимаю, что эту лавину просто не в силах удержать, и со всего размаху влепляю пощечину сначала Льву, а затем и опешившему Алексу, потому что его брат был столь неосторожен, и выпустил меня из своих крепких объятий.